Лебедев Andrew - Эдельвейс

Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер.

И еще, по природе своей деятельности будучи прекрасным аналитиком, Вальтер Шелленберг понимал, что в своей борьбе против Геринга, в борьбе за первое место рядом с фюрером, а потом и… Ведь фюрер не вечен, а Гиммлер моложе Адольфа…

И рейхсфюрер может запросто потом трансформироваться в… в ФЮРЕРА народа и фатерлянда! Так вот, Шелленберг понимал, что в этой борьбе Гиммлера против Геринга – всякое лыко было в строку! То есть, ковыряя под Канариса, Гиммлер ковырял под всех военных, под их неспособность решать вопросы на Восточном фронте. И этот "накат" на военных, был "накатом" и на Геринга.

Шелленберг знал о неудачной попытке своего шефа в очередной раз скомпрометировать Геринга, во время его недавнего посещения Альпийской резиденции фюрера.

Шелленберг знал, что Гиммлер с крестьянской прямотой высказал Гитлеру свое мнение о кретинизме и преступной халатности Геринга в результате которых, Бакинские нефтеприиски русских оказались вне зоны досягаемости германской авиации. Было известно Шелленбергу и то, что для фюрера оказались более важными его товарищеские отношения с "милым старым добрым Германом". И даже очевидные стратегические "проколы" командующего авиацией не возымели должного действия на фюрера. Гитлер был готов все простить своему старому товарищу по партии. Но ведь терпение фюрера не беспредельно! Просто Гиммлер не очень тонкий политик. Мнеием фюрера ведь тоже можно манипулировать, и Вальтер Шелленберг это очень хорошо понимал.

"Подставив Канариса, сорвав его операцию по диверсиям на русских нефтепроводах, мы снова поднимем вопрос о том, что НАМ НИКАК НЕ УДАЕТСЯ ОТРЕЗАТЬ РУССКИХ ОТ СНАБЖЕНИЯ НЕФТЬЮ. Нефть – это вообще самый больной вопрос германской экономики.

И тогда снова всплывет то, что именно Геринг виноват в том, что немецкая авиация НЕ МОЖЕТ долететь до Баку, а вот английская авиация МОЖЕТ долететь до Плоэшти…

Поэтому, подставив Канариса, мы подставим Геринга!" Это был первый тезис в рассуждениях Шелленберга.

Но был еще и второй.

Не менее убийственный.

А может, и более убийственный.

Шелленбергу было известно о недовольстве высших военных некоторыми "политическими злоупотреблениями наци"…

Пока военные роптали только шепотом.

Пока их многое устраивало – война шла успешно, военные были в почете…

Но аристократы и чистоплюи (тут Шелленберг усмехался своим мыслям, потому как и сам был отчасти аристократом и чистоплюем) – аристократы от генералитета уже начинали тихо перешептываться о СВОЕМ видении германского будущего. Германия без НАЦИ. Огромная, великая Германия, но без всей той грязи коричневорубашечников с их концлагерями и открытым оголтелым антисемитизмом.

"Когда война кончится, генералы постараются уничтожить и Партию и СС… И самого фюрера. Заговор военных – это только вопрос времени." И это был второй тезис Шелленберга.

Ведь Гиммлер не самоубийца!

У него ведь развит инстинкт самосохранения!

– Итак, Вальтер, ты предлагаешь скинуть русским информацию о диверсии на Кавказе? – переспросил Гиммлер.

Шелленбергу не нравилась эта манера фамильярного обращения, но что поделаешь! С волками жить – по волчьи выть. Устав СС предписывал обращаться друг к другу без принятых в армии политесов. Здесь в СС перед званием не говорили "герр майор".

Здесь в СС не было "господ". Здесь все были как братья одного монашеского ордена.

– Да, рейхсфюрер, если операция Канариса потерпит фиаско, мы выиграем дважды.

– Одним выстрелом двух вальдшнепов?

– Да, рейхсфюрер, именно так.

Задумавшись, Гиммлер взялся рукою за подбородок и так стоял как бы в прострации глядя в окно, свободною рукой обнимая себя за талию и покачиваясь на носках высоких хромовых сапог.

– Вальтер, здесь надо сделать все очень и очень тонко, – нарушил молчание Гиммлер, – никаким образом эта утечка информации не должна указать на истинный источник.

– Я понимаю, шеф, – кивнул Шелленберг.

– Если Канарис узнает, "откуда растут ноги" у этой утечки, а он может узнать, Вальтер, у него не отнять – он истинный мастер своего дела, – Гиммлер говорил быстро и со страстным желанием того, чтобы его речи дошли до самых глубин сознания его собеседника, – если они узнают, кто "слил" русским информацию об операции, которую одобрил и утвердил сам фюрер, то нам несдобровать, а в первую голову несдобровать именно вам, Вальтер!

Шелленберг понимал.