Александр Ширванзаде - Хаос

– Ну-с, как мы сегодня поужинаем: азиатик или эвропиен? – спросил он тоном истого гурмана.

– Как хочешь.

– Гарсон, меню! – И Алексей Иванович обратился к Аршаку, предлагая ему карточку: – Выбирай.

– Закажи себе и мне.

Юноша ел и пил по вкусу «воспитателя». Алексей Иванович сделал замечание официанту за то, что тот вовремя не переменил скатерть, несколько раз произнес: «фи дон!», затем приступил к выбору блюд. С четверть часа он объяснял, как приготовить то или иное блюдо, и столько же времени потратил на выбор вин.

– На кого ты так смотришь? – спросил Алексей Иванович Аршака, заметив, что тот не сводит глаз со стола Смбата.

– Смотрю на брата и удивляюсь, с какими людьми он теперь водится. Позор престижу Алимянов!

– А-а, значит, эти люди достойны презрения? Но, друг мой, так не годится смотреть. Подними голову, повернись чуть-чуть вбок и гляди, так сказать, прямо на их ноги. Это будет означать, что ты их презираешь. Вот, вот, прекрасно, ей-богу, тебе надо было родиться в Питере. Гарсон, икры, живо!..

И, сняв пенсне, Алексей Иванович стал уписывать икру с зеленым луком.

– Арзас, – продолжал он наставлять воспитанника, – когда едят, нельзя всем туловищем наваливаться на стол, это – ориенталь. Голову выше, а грудь подальше от стола. Кушай, так сказать, беспечно: улыбайся, смейся, остри, как будто совсем и есть не хочешь. Да, вот-вот, прелесть! Давеча в театре я хотел тебе сделать замечание насчет твоей манеры кланяться, но счел неудобным. Ну вот послушай: когда кланяешься даме, постарайся, так сказать, смотреть ей прямо в лицо и любезно улыбаться. Затем, не срывай с головы шляпу, а отведи ее вбок и внезапно, так сказать, нервным жестом опиши полукруг и сейчас же надень. Надо сказать, что в этом городе никто не знаком с новейшей модой так приветствовать дам, ты подашь первый пример. Вот летом поедем во Францию и в Париже ты научишься всему. Ну, что ж, махнем ведь, а?..

– Конечно, конечно, я же пригласил тебя, непременно поедем.

– Положим, дружок, тебе не дадут столько денег, чтобы хватило и на меня, а?

– Кто посмеет не дать?

– Кто? Разумеется, мой драгоценный зять. Ну, братец, он вас всех, так сказать, держит в ежовых рукавицах. А сам, полюбуйся-ка, разошелся, будучи, так сказать, человеком семейным.

– Я ему не спущу. Он не может мне запретить. Я свои деньги трачу.

– По-моему, тоже. Но ты недостаточно, так сказать, энергичен. Требуй, братец, требуй, и он даст. Ты равный наследник. Гарсон, это вино не из важных. Нет ли чего-нибудь постарее? Ну, подай хоть это, попробуем.

Смбат спорил со своими сотрапезниками и, видимо, не замечал брата и шурина. К его столу подошел пьяный молодой человек, рослый, румяный, богатырского сложения. Заложив руки в карманы брюк и покачиваясь, он уставился на Смбата.

– Смотри, Алексей Иванович, сейчас разыграется скандал, – прошептал Аршак.

– Кто этот дикарь? У него очень тупая физиономия, – отозвался Алексей Иванович, всматриваясь в незнакомца.

– Племянник Петроса Гуламяна, первый скандалист в городе.

– А-а, – пробурчал Алексей Иванович, отводя взгляд от незнакомца.

Пьяный вдруг заорал:

– Чего вы там философствуете о благородстве? Алимяны не имеют права рассуждать об этом товаре!

Слова были адресованы Смбату, занятому совсем другим разговором. Он удивленно взглянул на незнакомца снизу вверх.

– Пожалуйста, вот, готово! – воскликнул племянник Гуламяна, кладя руки на стол.

– Сударь, я вас не знаю, кто вам дал право подходить к

нашему столу?

– Кто? Кто? Ха-ха-ха! Наплевать мне на ваши миллионы. Скажи на милость, кто был твой отец» что ты так важничаешь?

– Прошу удалиться!

– Спрашиваю, кто был твой отец? Привратник, водовоз, ха-ха-ха!..

– Убирайтесь, не то!.. – крикнул Смбат, бессознательно хватая пустую бутылку.

Поднялась суматоха. Все вскочили, кроме Смбата: он не понимал, чего хочет незнакомец. Пьяного схватили, попытались оттащить, но он с силой растолкал всех и опять подступил к Смбату.

– Всех троих измолочу! – заревел он, указывая на Аршака и Алексея Ивановича. – Эй, вы, ежели хотите, идите на помощь этому негодяю!

– Слышишь, Арзас? Этот дикарь и на наш счет, так сказать, прохаживается. Осторожнее! Надо полицию вызвать и вывести скандалиста. Гарсон!

Смбат, весь бледный, поднялся, готовый защищаться. Пьяный верзила размахнулся, но в ту же минуту брошенная бутылка, описав круг, ударила ему в грудь. Он отступил на шаг и посмотрел туда, откуда получил внезапный удар. Ему предстал шестнадцатилетний юноша с глазами безумца.