Фредерик Бегбедер - Windows on the World

Сам не знаю, почему я думаю о Книге Бытия. Может, это отзвук моего религиозного воспитания: методисты часто ссылаются на Первую книгу Библии, некоторые упертые «креационисты» даже продолжают отрицать дарвинизм. Пуританский кальвинизм моих родителей был почти целиком завязан на Ветхом Завете. Они считали, что Адам и Ева существовали на самом деле… И яблоко, змий, Каин и Авель, Потоп, Ноев ковчег, и т.д. и т.п… А Вавилонская башня? Не в ней ли я сейчас нахожусь? Все мы помним этот рассказ, он встречается во многих месопотамских текстах: люди научились изготавливать стройматериалы и решили построить башню до самого неба. Они хотели «…сделать себе имя, прежде нежели рассеются по лицу всей земли». Бог не одобрил их решения: человеку не пристала гордыня, человеку не пристало мнить себя Богом. По логике, чтобы его наказать, Бог должен был в приступе гнева разрушить Вавилонскую башню – но на самом деле ничего похожего! Слово «Вавилонская» обозначает не только город, оно связано с речью, со словом (отсюда французский глагол «babiller», лепетать). И месть Бога оказалась куда более изощренной и жестокой: он запретил людям употреблять одни и те же слова для обозначения вещей. Бог задумал смешать земные языки. Бог предпочел рассеять наречия: отныне вещи будут называться разными словами, связь между реальностью и словом утратится, люди перестанут понимать друг друга и не смогут построить свою надменную башню. Божественная кара состоит в том, чтобы помешать людям общаться друг с другом. Вавилонская башня была первой попыткой глобализации. Если понимать Книгу Бытия буквально, как миллионы американцев, тогда Бог против глобализма. Иудеохристианство основано на идее, что нужны синхронные переводчики, чуждые друг другу языки, что еще долго придется потеть, прежде чем возможно будет донести до всех Писание, что род человеческий разделяют экзотические идиомы и темные словеса. Бог против Нью-Йорка.

И сошел Господь посмотреть город и башню, которые строили сыны человеческие. И сказал Господь: вот, один народ, и один у всех язык; и вот что начали они делать, и не отстанут они от того, что задумали делать. Сойдем же, и смешаем там язык их, так чтобы один не понимал речи другого. И рассеял их Господь оттуда по всей земле; и они перестали строить город [и башню].

В 9.06 Глена Фогта, генерального менеджера «Windows on the World», не было (к счастью для него) на рабочем месте. Через двадцать минут после того, как в башню врезался самолет, ему домой звонит ассистентка, Кристина Олендер. Трубку снимает не он, а жена: Глен в этот момент уже стоит на улице, у подножия Всемирного торгового центра, потрясенный катастрофой, и зарабатывает шейный остеохондроз. Мисс Олендер объясняет миссис Фогт, что у них нет никаких указаний, как выбираться из ресторана. «Потолки рушатся, а полы плавятся», – добавляет она. По меньшей мере 41 человек сумел дозвониться из ресторана до кого-то в городе.

В то утро в Новом Амстердаме горели три факела: пламя статуи Свободы, пламя Северной башни, пламя Южной башни.

Сохранилось еще одно свидетельство из «Windows on the World»: Иван Луис Карпио позвонил двоюродному брату. «Я не могу никуда отойти, они велят нам оставаться на местах. Я должен ждать пожарных». Вполне возможно, что большая часть посетителей покорно выполняла приказ оставаться на месте, борясь за каждый глоток воздуха, разбивая стекла, залезая на столы, чтобы не сгореть. Но мы знаем и то, что многие звонки на номер 911 шли с крыши: видимо, некоторые, не послушавшись указаний, предприняли безнадежную попытку спастись по воздуху.

Может ли человек расплавиться?

Еще один звонок, положение описано предельно ясно: «Мы в ловушке», – сказал Говард Кейн своей жене Лори.

Никто не говорит об одном: всех рвало.

Я могу дойти до самых глубин кошмара, все равно моя книга будет на 410 метров ниже реальности.

Джулиан Шнейбел писал, что люди, прыгавшие из окон, разбивались со звуком лопающихся арбузов.

– У нас проблема.

Энтони остервенело жмет кнопки мобильного телефона. У Энтони проблема. Именно это не давало ему покоя, но он не решался нам сказать. И потому в глубине его глаз – бездонная печаль.

– Что? В чем проблема?

– Моего ключа недостаточно, чтобы открыть дверь. Нужно, чтобы служба безопасности внизу, на своем посту, нажала кнопку. А я не могу до них дозвониться. С мобильного звонок не проходит, а внутренние телефоны отрезаны…