Виктория Токарева - О любви (Сборник рассказов)

Костя поднял глаза на тещу и увидел, что она симпатичная — женственная и голубоглазая. И ромашковая прелесть жены — от тещи.

— А вы раньше кем работали? — спросил Костя. — Какое у вас образование?

Оказывается, он даже не знал внутреннего мира тещи. Не знал и не интересовался.

— Я работала в гороно. Осуществляла учебный процесс.

Значит, жена — наследственная учительница.

— А где ваш муж? — спросил Костя.

— Муж объелся груш, — не ответила теща.

Значит, теща пораженка. И жена унаследовала ее участь. Жена не слушала их беседы. Она сидела, бледная, и смотрела в стену.

— Ты чем-то недовольна? — спросила теща.

— Откупился, — сказала жена.

— А что бы ты выбрала: я без денег или деньги без меня? — поинтересовался Костя.

— Ты с деньгами, — ответила жена.

«Все женщины одинаковы», — подумал Костя и взялся за бефстроганов. Зазвонил телефон. Жена взяла трубку, послушала и сказала:

— Он здесь больше не живет… Понятия не имею…

— Кто это? — насторожился Костя.

— Не сказали. Мужик какой-то…

— А голос с акцентом?

— Нет. Нормальный. Интеллигентный даже. По голосу — не бандит.

— А что, у бандитов особенные голоса? Они что, не люди? — спросила теща.

Костя отодвинул тарелку. У него пропал аппетит.

— Я пойду. — Он встал.

— Доешь, — попросила теща.

— Пусть идет, — сказала жена. — Я боюсь.

Жена боялась, что Костю ищут, и он сам этого боялся.

И только теща не боялась ничего. Она была как ловкий опытный зверь в лесу, который хорошо знал лес и чувствовал свою силу.

— Я сбегаю за Вадиком, — услужливо предложила теща.

— Не надо, — отрезала жена.

Костя оделся и вышел во двор с мутным чувством.

Кто его искал? Может быть, школьный друг Миша Ушаков? Они вместе учились в школе, потом в институте. Потом Миша ушел в науку.

А вдруг звонил Азнавур?

Костя вспомнил его лицо со стекающими вниз бровями. Казалось, сейчас откроет рот и запоет с характерным азнавуровским блеянием. Но у бандита были дела поважнее, чем петь. Убить — вот его дела.

Может быть, Азнавур ехал следом и выследил? Костя оглянулся по сторонам. Никаких следов преследования. Несколько машин стояли темные, со снежными шапками на крышах. Значит, ими не пользовались несколько дней по крайней мере.

А вдруг парень-снаряд запомнил номера, узнал в ГАИ — кто владелец. И теперь ищет.

Надо немедленно избавиться от машины. Отогнать в лес и поджечь. И заявить об угоне. Пусть эта машина числится в розыске. А если кто-то из бандитов явится, то можно сказать: угнали месяц назад. Ездит кто-то другой. Значит, и деньги у другого. Костя сел в машину. Нащупал рукой рюкзак. На месте.

Он вдруг почувствовал, что устал. Хотелось лечь и закрыть глаза. И ни о чем не думать. А уничтожить машину можно и завтра. На рассвете. Все главные события происходят чаще всего на рассвете: любовь, рождение, смерть… И смерть машины в том числе. Зачем же искать другое время, когда природа сама его нашла…

Костя подъехал к даче.

Сосед — молодой и пузатый, похожий на переросшего младенца, расчищал въезд перед гаражом. Орудовал широкой лопатой. Увидев Костю, он разогнулся. Верхняя линия века была прямая, как у Ленина. Вернее, как у башкирских народностей. «Эмбрион Винг», — подумал про него Костя.

Костя стал отворять широкие ворота. Ворота просели, стояли низко, выпавший мягкий снег тормозил движение.

— Расчистить тебе? — предложил Винг.

— Не надо, — отказался Костя. Для него было важнее, чтобы Винг исчез, испарился.

— Я тебе лопату оставлю, если что… Поставишь сюда.

Винг прислонил лопату к стенке гаража и удалился, довольный собой. Костя не стал загонять машину во двор. Он внутренне расстался со своей машиной, и ему было все равно, что с ней будет дальше: угонят или частично ограбят.

Костя вытащил рюкзак и пошел в дом.

Дом обдал его теплом, как родной. Они с домом подружились — это было очевидно. И даже семья мышей — пара взрослых и три мышонка сосуществовали с Костей вполне дружелюбно. Не появлялись при свете, только ночью. Не грызли хлеб — только подбирали крошки. Мышата не пищали, не нарушали покой. Иногда, очень редко, Костя видел их мордочки с глазками-бусинками — чудные, воспитанные дети.

Костя скинул дубленку, выворотил рюкзак на пол. Сел рядом и стал складывать кучки по десять пачек. Получилось пять полных и одна половина. Пятьсот пятьдесят тысяч. Триста двадцать он отдал, значит, изначально был не миллион, а восемьсот семьдесят тысяч. Тоже неплохо.