Дмитрий Липскеров - Демоны в раю

Стоял с выпростанной из брюк рубашкой, косоглазый, качался, но продолжал сосать дорогой коньяк и орать, пугая даже собственную охрану.

— Я тебе дам, сука, поздние ставки! — ревел он крупье. — Я, сука, двадцатку поднял, а ты поздние ставки! Запись смотреть! Ты покажи мне кино про поздние ставки! — оборачивался к охране. — Расстреляйте суку!!!

Ему все прощали. А попробуй не прости!.. Уже под утро он тащился в бардак, заставлял телок зажигать голыми на капоте его бронированного «Мерседеса», а потом спал с ними до полудня, с вялым членом, с тоской в страшных снах… Он пил за всех Петровых, которые недопили в своих жизнях. Он жил за всех бедных, которые не дожрали деликатесов и не доездили на иностранных авто…

А потом он как-то вечером, сидя в своем «шестисотом», вдруг увидел из окна знакомое лицо из прошлого. Мужик шел пешком, нес в одной руке дешевенький торт, а в другой три цветка непонятно какого происхождения.

Кран аж подпрыгнул на мягком диване. Схватил громкоговоритель и заорал в микрофон.

— Пловец!.. Эй, Пловец!!! Это ты?!!

Мужик обернулся, действительно оказавшись Пловцом, чуть постаревшим, с чуть потускневшими глазами.

— А это я — Кран!

Он велел водителю тормозить прямо посреди улицы. Из джина охраны высыпались автоматчики, и движение в центре города остановилось. Никому в голову не приходило возмущенно посигналить. Могли реально убить. На дороге лишь тарахтели в плотной пробке машинки маленьких людей.

Кран опустил бронированное стекло, высунул из окна здоровенную морду.

— Не узнаешь? — продолжал он орать в микро фон. — Это же я!.. Это я Надьку у тебя увел!..

Пловец тихо произнес:

— Здравствуйте…

— Или ты у меня ее увел?.. Ха!..

Стоящий в тридцати метрах гаишник старательно делал вид, что не замечает тихой пробки и разговора мощностью в пятьдесят децибел.

— Ну иди сюда, родной!

Пловец подошел к вылезшему из броневика Крану, а тот, словно братом ему был, вдруг обнял крепко, да засосал в самые губы.

Пловец слегка сопротивлялся, стараясь сберечь торт и цветы.

— Владимир… — пытался он что-то сказать.

— Да не надо отчества! — радовался встрече Кран. — Ты чего сейчас делаешь?

— Домой иду.

— А цветы кому?

— Жене…

— Жена подождет! — решил Кран и принялся заталкивать знакомца в машину. — Поехали со мною обедать! Сейчас выпьем коньячку! В «Феллини» был?

— Нет… Но смотрел!

— Ну, милый, я тебе сейчас жизнь показывать стану!..

На удивление, Пловец не особо сопротивлялся, сидел на мерседесовском диване и слегка таял от дорогого запаха кожи и еще каких-то неведомых ароматов, слившихся в единый — как будто райский.

Они ужинали в «Феллини» с устрицами и вином шестьдесят первого года по цене пятнадцать тысяч долларов за бутылку, ели мраморное мясо, про которое Кран рассказывал всякие небылицы — будто японцы держат быков, связанных по ногам, чтобы не ходили много, делают скотине массаж и поят лучшим японским пивом «Кирин».

Здесь же суетился директор клуба новых миллионеров Сереженька Барашкин. Белобрысый, с подобострастной улыбкой, он таскал Крану хьюмидор с кубинскими сигарами, и тот вонюче дымил, пуская дым в хрустальные люстры да официанткам в сиськи.

— Ну что, Пловец! Ел ли ты когда-нибудь так?

— Нет, Владимир, — признавался Пловец.

— Клево тебе сейчас?

— Клево, — соглашался знакомец, который в уме делил цену за бутылку вина на глотки. Получалось, что он за глоток вливал в себя шестьсот пятьдесят долларов. Его зарплата за два месяца…

А потом Кран потащил его в казино, где к трем часам ночи выиграл двести штук баксов.

— Это благодаря тебе, потому что ты новичок! — радовался хозяин рекламного времени. Он кинул две пятитысячные фишки на стол. — Это тебе, Пловец! За фарт!..

Мужчина засунул подаренные фишки в ботинок.

Потом он повез Пловца туда, где голые девки с вибраторами совсем нормальное явление.

А Пловец глазел на них, словно на рыб без чешуи, и сходил с ума.

— Какую хочешь? — раззадоривал Кран. — Угощаю! Хочешь двух или трех?.. Смотри, какие задницы!..

Пловца так обслужили в VIPе, что он даже не поверил, что так офигительно бывает, что счастье такое случается, боялся, что сон или башню свернуло… Всяко местечко на его теле было пятикратно поцеловано…

А когда Пловец выполз из VIPа со скошенной физиономией, с девками, чьи рты блестели, а глаза без устали блудили вокруг, Кран сидел за столиком с каким-то перцем и играл с ним в карты.