Сергей Алексеев - Дождь из высоких облаков

– Хорошо, – после паузы согласилась Надежда. – Я поговорю с Иваном.

– Вот, умница ты моя, – мягко улыбнулся Крикаль. – Беспалый забирает заявление – я в тот час тебя отпускаю. На волю, как божью пташку. Точнее, в хищные когти господина издателя.

Иван сидел за компьютером у себя в комнате и печатал. Телефон, стоявший на автодозвоне, верещал, будто сверчок.

В дверь заглянула Рита, осуждающе покачала головой.

– Папа, иди завтракать, все на столе.

– Сейчас! Три минуты...

Дочь подошла, посмотрела в монитор.

– Мне что, и правда сегодня в школу не идти?

– Нет, отдыхай.

– И в музыкалку?

– Сегодня и завтра ты никуда не пойдешь. Будете сидеть с мамой дома. Чтоб и носа не высовывали. Я сказал.

– И мы сегодня даже не будем утолять свои печали?

– Дома утоляйте.

– Папа, как это понимать? – возмутилась Рита. – У нас не семья, а какой-то домострой.

– А ты знаешь, что такое домострой? – спросил Иван, не отрываясь от клавиатуры. – Мама еще спит?

– Спит. Ей сейчас надо много спать... – Рита вдруг спохватилась. – Папа! Ладно, я пропущу два дня, а как же мама? У нее же бассейн и фитнес! Ей нельзя прерывать занятия, папа!

– Тихо! Почему? – Он наконец-то отклеился от компьютера.

– Потому что, папочка, плод уже привык к ежедневному моциону, – зашептала Рита. – Как ты не понимаешь? Он будет чувствовать себя плохо. И опять начнет пихаться ручками и ножками.

Иван обнял дочь, засмеялся:

– Доктор ты мой...

– Я мамина патронажная сестра!

– Имя-то придумала, сестра? Я вам с мамой давал задание.

– Придумала, – надула губки девочка. – Но мама не хочет почему-то...

– Какое же это имя?

– Сейчас я тебе расскажу. Значит, в нашей школе учится один парень. Он уже в девятом классе. Такой высокий, сильный и красивый. И очень справедливый. Так здорово на роликах катается!

– Погоди, при чем тут справедливый парень на роликах?

– Ты ничего не понимаешь! Я хочу, чтобы брат у меня был таким же. Ведь УЗИ показало – у нас будет мальчик? Так вот, того мальчика, из девятого «Б», зовут очень красиво – Стас Громов. То есть Станислав. Я маме предложила, а она не согласилась... Конечно, мать имеет больше прав давать имя ребенку, но я ведь тоже здесь должна принять участие. Как старшая сестра!

– Значит, мама не согласилась? – задумчиво переспросил Иван.

– Не понимаю! Такое красивое имя – Стас! Звучит так здорово...

– А что мама предлагает?

– А что она может предложить? – развела руками. – Говорит, давай назовем Иваном... Ну и будет Иван Иванович!

– Тебе не нравится?

– Нет, мне нравится, это же твое имя. И я знаю, почему она не выберет другое!

– Ну-ка, ну-ка...

– Да все просто, пап. Потому что очень любит тебя. И твое имя ей так дорого, что она хочет дать его сыну.

– Любопытно! – искренне изумился Иван. – То есть выходит, что все люди, у кого имя и отчества одинаковые...

– Именно так, папа! Например, вот наш президент Владимир Владимирович! Это значит, мама президента очень любила его папу. И он получился дитя любви.

– Ого! И что? Это плохо? – серьезничал отец, забавляясь важным видом дочери.

– Да я не об этом, папа! – терпеливо для тупых силилась объяснить она. – Для девочек так вовсе замечательно! Мальчику плохо быть дитем... ребенком любви.

– Почему? – Он уже пугался ее философии.

– Излишняя материнская любовь делает мальчиков женственными, как ты не понимаешь? Они потом сами страдают от этого всю жизнь. Думаешь, наш президент не страдает? А у него еще в семье одни девочки! Даже собака... Он с детства страдает. Поэтому стал борьбой заниматься, пошел служить в армию...

– В разведку, – задумчиво поправил Иван.

– Все равно...

– Ты где это вычитала?

– Нигде... Я смотрю на него и переживаю. А потом у нас учитель по русскому Николай Николаевич. Точно такой же, как президент.

– Господи... – Иван откинулся на спинку кресла. – Вы уже и думаете не как мы.

– Что ты говоришь?

– Говорю, вы уже другие люди, Маргарита Ивановна.

– Ой! – по-женски всплеснула та руками. – Я же пришла звать тебя завтракать! И заболталась... Ну вот, теперь все остыло!

И опять Надежда ловила такси в Останкино.

Остановила одну машину – не согласился.

Возле нее притормозил черный «мерседес», хотя она в этот момент и не голосовала – ну, ясное дело, выглядела Надежда эффектно, привлекала внимание...

Она отошла в сторону – машина укатила...

Наконец ей удалось отловить желтое такси, и после недолгих переговоров с водителем Надежда села и захлопнула дверцу...