Сергей Алексеев - Дождь из высоких облаков

– Будет звонить еще, так мы скажем ему, что была у нас, – ласково уверила тетя Валя.

Надежда стряхнула оцепенение, провела рукой по лбу.

– Не нужно, не говорите, – попросила твердо. – Я сама виновата. Не поняла его и... В общем, прогнала.

Еще раз переглянулись внимательные слушатели, но промолчали.

– Я поеду, – после паузы сказала она и встала. – Такси ждет...

– Ну вот, за разговорами и чаем не напоили, – спохватилась тетя Валя. – Ты уж прости нас.

– Погоди-ка, Надежда... – велел дядя Паша и скрылся в комнате.

– Иди замуж, девонька, – зашептала тетя Валя. – Иди, иди, голубушка, пока молодая и красивая. Детей рожай...

Ответить Надя не успела. Дядя Паша принес бумажный сверток и вручил ей.

– Сейчас адрес черкну, телефон, – деловито сказал он. – Тут деньги. Передай Тамаре. Нам много их ни к чему, а ей в городе на каждом шагу надо.

Генерал милиции встретил Ивана на пороге своего кабинета и сразу же повел в комнату отдыха.

– Ну, пресса, с чем пожаловал? Присаживайся. Кофе, чай, коньяк?

– Чай без сахара. – Иван уселся в кресло.

– А что так?

– Пост. Надо воздерживаться от скоромного перед великими событиями.

Пухлый, розовощекий генерал развеселился.

– И что за события грядут?

– А это я у вас хотел спросить, товарищ генерал, – с едкой иронией перевел игру на чужое поле Иван. – Не намечается ли чего-нибудь эдакого на московском горизонте? А я бы там оказался первым и сделал репортаж. И так бы поднял рейтинг своей телекомпании!

– Так, колись, пресса. – Генерал хитровато прищурился. – Информацию получил?

– Как всегда, напился из непроверенных санэпидстанцией источников.

– Что конкретно?

– Да ничего конкретного, одни предчувствия... В общем, отравился.

– И ты явился за подтверждением?

– Нет, товарищ генерал, я работу ищу.

– Что, выгнали из Останкино?

– Сам ухожу, надоело. А вы как-то предлагали мне должность начальника отдела по связям с общественностью. Помните, в Ханкале?

Секретарша принесла чай. Генерал нахмурился:

– Да... Не так-то все просто...

– Место занято?

– Занято – не проблема. Освободим, если надо. Тебе ведь придется погоны надевать.

– А без них никак?

– Теперь никак. Это должность полковника, Ваня. Надо было соглашаться, когда предлагал.

– Зачем журналисту погоны?

– Э-э, Ваня! – Генерал погрозил пальцем. – Это чтобы всякие хитромудрые шелкоперы и папарацци не проникли в наш аппарат. И не начали сливать информацию. Ваш брат-то ведь продажный!

– Ваш тоже, товарищ генерал.

– Одним подлым миром мазаны... А почему тебя смущают погоны? Смотри – всю жизнь ношу, и не жмут.

– Свобода дороже, товарищ генерал.

– Какая свобода, Ваня? Ты что, в Останкино своем свободный? Да ты там хуже раба. Или я не видел, как тобой помыкали? Как трясли с тебя то, что надо, а не то, что есть? Если ты в системе, уже не свободен. Система – это клетка, добровольно-принудительный изолятор. Свобода... Придумали слово и дурят головы.

Иван машинально размешивал чай в чашке. Генерал это заметил.

– Ты зачем мешаешь-то? У тебя же без сахара.

– А чтобы слаще было...

Генерал пригубил чай, отставил чашку.

– Тебе кто скинул информацию?

– Не скажу.

– Видишь... Ты не хочешь говорить, а я не могу из тебя вытрясти. Не имею права.

– Свобода слова, защита информации...

– Ко всему этому еще бы совести немного... А завтра пострадают сотни людей? Тьфу-тьфу-тьфу, пронеси господи. Вот тебе и свобода. А теперь рассуди как журналист, представитель четвертой власти. Стоит ли твое здоровье и даже жизнь... жизней тех, кто безвинно погибнет? А? Что? Нет ответа?

– Пока нет, товарищ генерал.

– Вот когда будет – приходи. Возьму на работу с руками и ногами. Надену погоны по должности, молиться на тебя буду, пылинки сдувать. Потому что не я, прожженный и грубый мент, а ты – образованный и интеллигентный – станешь создавать в сознании граждан представление о государстве. И отвечать за это!

Надежда рассчиталась с таксистом, вышла из машины. Район, где жила Тамара, выглядел убого – обшарпанные панельные «хрущевки», за которыми гремела железная дорога.

Был вечер, холодало, на тополях кричало воронье.

Она отыскала нужный подъезд – на двери домофон. Отошла на детскую площадку и позвонила.

– Тамара? Здравствуйте. Я привезла вам посылку.

Трубку бросили.

Она снова набрала номер, ответил совсем другой голос – старушечий.

– Мне нужна Тамара. Я могу ее услышать?