Валерий Панюшкин - Михаил Ходорковский. Узник тишины - История про то, как человеку в России стать свободным и что ему за это будет

Я знаю это чувство. Он увлекся рассказыванием истории. Этот парень, сидящий напротив меня за столом, увлекся историей о виновности Ходорковского точно так же, возможно, как я увлекся историей о невиновности Ходорковского. Возможно, мы оба рассказываем неправду. Только он в телевизоре, а я нет. Он говорит: — Моя мама посмотрела мой фильм и сказала: «До твоего фильма я даже не понимала, в чем обвиняют этого человека». Фишка-то в чем. Я рассказал историю в красках и в лицах. Если я соврал, то подайте на меня в суд.

Никто ведь не подает. Невзлин видел все эти фильмы.

Адвокаты заявили, что мои фильмы — клевета. Пожалуйста. Пусть подают в суд. Почему они не подали в суд? Значит, все нормально?

— Послушай, Леш, может быть, они не подают в суд, потому что не верят судам?

Мы выходим на улицу. Мы идем по мощеной дорожке от ресторанчика к Останкино, и я физически чувствую, как между мной и этим парнем с добродушным лицом и пухлыми щеками пролегает как бы линия фронта. Вот мы идем бок о бок по дорожке, наевшись вареников, а между нами необъявленная гражданская война. Алексей говорит: — Я когда монтировал этот фильм, мне один из наших корреспондентов сказал: «Ты зачем это делаешь? Ты представляешь, что с тобой будет, если Ходорковский завтра выйдет из тюрьмы? Ты не боишься?» А я не боюсь, понимаешь? Я не хочу бояться. Я против Ходорковского. Я знаю людей, ученых, элиту настоящую, которые из-за таких как Ходорковский живут в нищете и никому не нужны. Наверное, если Ходорковский выйдет из тюрьмы и захочет стереть меня в порошок, он сотрет меня в порошок, но я не хочу этого бояться.

— Послушай, а что если Ходорковский не выйдет из тюрьмы? Что если он погибнет там в тюрьме? Как быть, если через несколько лет выяснится, что он невиновен? Ты не боишься участвовать в травле?

Мы расстаемся. С некоторой гордостью я думаю, что разница между мной и журналистом Алексеем Малковым заключается в том, что он не хочет бояться Михаила Ходорковского, который узник следственного изолятора «Матросская Тишина», а я не хочу бояться Владимира Путина, который президент России. Эта мысль щекочет мое самолюбие, но она неправильная.

Правильная мысль приходит мне в голову минут через двадцать. Я думаю, ни один журналист не смог рассказать правду о том, почему Ходорковский сидит в тюрьме. Ни один из тех, кто работает на государственных телеканалах и ходит на пресс-конференции в прокуратуру. Но и ни один из тех, кого пресс-центр Ходорковского приглашает на брифинги адвокатов.

Движимые страхом или бесстрашием, уважением или презрением к Ходорковскому, мы все пытались только рассказать о нем складную историю, на самом деле, рассказывая историю о себе. Все, что снято или написано о Ходорковском, — это мифы о Ходорковском.

Одни мифы, в которых Ходорковский выглядит убийцей и вором, посаженным в тюрьму за убийство и воровство, показывают в прайм-тайм по центральным телеканалам. Другие мифы, в которых Ходорковский выглядит талантливым бизнесменом, посаженным в тюрьму за талант и свободолюбие, — печатаются небольшими тиражами в газетах и на интернет-сайтах. Такое положение дел, конечно, несправедливо, нарушает свободу слова и презумпцию невиновности, но это все равно только мифы. Это в большей степени истории о нас, чем истории о Ходорковском.

Журналист Алексей Малков снимает фильм про то, как Ходорковский неправедно разбогател и загремел в тюрьму, но это не значит, что Ходорковского и впрямь посадили за неправедно нажитое богатство, а значит, что Алексей Малков живет в стране, где богатство не может быть праведным.

Начальница пресс-центра Ходорковского Мария Орджоникидзе разместила на сайте khodorkovsky. ru презентацию о коррупции под заголовком «За что его посадили», но это не значит, что Ходорковского посадили именно за попытку бороться с коррупцией, а значит, что Мария Орджоникидзе живет в стране, где нельзя бороться с коррупцией безнаказанно.

Ирина Ясина говорит, будто Ходорковского посадили за то, что его общественная деятельность стала слишком походить на деятельность политическую. Но это не значит, что Ходорковского посадили именно за попытку заняться политикой, а значит, что Ирина Ясина живет в стране, где нельзя безнаказанно заниматься политикой.

Григорий Явлинский считает, будто Ходорковского посадили за попытку продать нефтяную компанию, но это не значит, что Ходорковского посадили именно за это, а значит, что Григорий Явлинский живет в стране, где нельзя безнаказанно распоряжаться своей собственностью, поскольку всякая собственность нелегитимна.