Андрей Ларченко-Солонин - Инок

Владимир Борисович, так звали капитана, на секунду отвернулся к окну. Пользуясь паузой, Игорь ткнул сидящего рядом с ним Ваську локтем в бок. Тот мирно дремал, сидя за столом, не обращая внимания на слова преподавателя. За такое разгильдяйство легко можно схлопотать пару штук вне очереди. Очнувшись от сладкой дрёмы, Васька поднял голову и удивлённо захлопал глазами, видимо, соображая, что же с ним всё-таки произошло и где он находится. Но к тому моменту, когда офицер вновь повернулся к ребятам, парень уже успел прийти в себя и принять нормальный вид.

– Народу, я смотрю, не густо. Шесть человек. Хотя, пожалуй, это нормально.

Он окинул всех присутствующих в зале удовлетворённым взглядом.

– Всем строиться. Направо, бегом марш! На каждый пятидесятый шаг – подпрыгиваем в воздух. Тот, кто прыгает ниже всех, отжимается три раза. Кто собьётся со счета, отжимается пять раз. После двадцати минут занятий ребята без сил валились на скамейки. Ну, а дальше начались упражнения на растяжение, потом перекладина.

– Плотно нагружает, – с досадой заметил Игорь, обращаясь к другу. Вечером не хотелось ничего, кроме как свалиться на кровать и уснуть. Ноги дрожали от усталости, а глаза слипались сами собой.

Уже почти засыпая, парень с удивлением заметил, что Васька не спит. Он беспокойно ворочался с боку на бок, что-то бормоча себе под нос.

– Ты – чего? – спросил у друга, сразу заподозрив неладное.

– Пошли-ка, поговорить нужно.

Они вышли в туалет.

– Дело вот какое. Лысый с немцем бежать собрались. Не нравится им здесь, видите ли. Что делать, ума не приложу. Бежать всё равно не смогут. Или пристрелят, или в лесу пропадут. К начальству идти нельзя, нас не – правильно поймут.

– Убежать отсюда не смогут, это верно, – подтвердил Игорь слова товарища. – Своими глазами всё видел, когда в лес за черемшой ходили. Там три ряда колючки под сигнализацией, две полосы КСП, собаки и вышки. И дорога у них одна – в дисбат, и это в лучшем случае. А в худшем, в худшем, пожалуй, действительно пристрелят.

– Церемониться не станут. Охрана, похлеще, чем в тюрьме. А всю часть после побега на особое положение. Комендантский час так сказать. Но что же делать?

Васька нервничал. Он изорвал листок бумаги на мелкие-мелкие кусочки, а когда дальше рвать стало уже некуда, выбросил их в мусорное ведро и принялся рвать следующий.

– Ты, Васька, успокойся. Лучше думай. Когда решили срываться-то?

– Пока ещё не решили точно. Они ведь и меня с собой зовут. Я согласия своего не давал, но и отказываться не стал. Нужно что-то делать. Завтра «немец» пойдет в разведку. С дневальным уже договорились, он их выпустит.

– Хорошо. Слушай внимательно. Завтра поговоришь с «немцем». Постарайся объяснить ему, что бежать отсюда почти невозможно. А потом уже будем думать, что делать дальше. Пока никому ни слова, сами справимся. В стукачи записываться ни к чему. Понимаешь?

– Понимаю, не дурак, – со вздохом ответил Васька, хотя где-то в глубине души почти наверняка был уверен, что самим им ни за что не справиться. Но ничего лучшего на ум не приходило, и оставалось только согласиться с доводами друга.

Ребята сидели на одной из деревянных лавок, ровный ряд которых стоял в сквере перед казармой. Небо закрывал плотный слой туч, и на нём не светилось ни единой звёздочки. Васька зябко поёжился.

– Холодина-то какая. Сейчас должны подойти. Сказал, что будут обязательно.

– Как ты думаешь, дневалый нас старшине не вложит, что мы среди ночи из казармы смылись? – спросил Игорь, обращаясь к товарищу.

– Да вроде, не должен, – зевая, ответил тот.

– Мёрзнем здесь из-за этих придурков, а может быть, и попусту все.

– Сейчас должны подойти, – упрямо бубнил себе под нос Васька.

И вдруг, как бы в подтверждение его слов, совершенно отчётливо послышался звук приближающихся шагов.

– Смотри-ка, оба идут. Ты с ними тут разговаривай, а я посижу вон на той скамейке, чтобы подозрений не вызывать. Игорь отошёл в сторону, так, чтобы его не было видно, и Васька остался один.

– Привет, «лысый»!

– Привет, ну что, готов?

– К чему готов-то?

– Ты дураком не прикидывайся. Понятно, к чему. Уходить, конечно.

– Так вы ж позже, вроде, собирались. Хотели вначале в разведку сходить, продумать всё.

– Мы передумали. Время не терпит.

– «Лысый», послушай, мы никуда не идём.

– Как это так, никуда не идём? Ты что, спятил, что ли?

– Да вы сами сдурели, видно, идиоты. Вам что, жить надоело, под пули лезете? Сходили бы посмотрели сначала, куда собираетесь.