Идо Нетаньягу - Итамар К.

Апельбаум убедил Итамара, который и так не думал о написании книги всерьез, не терять на это время. Кстати, мысль о книге возникла у него не только в связи с его письмом к Сильвии. Его подтолкнула к этому Рита, рассказав что трудится над своей собственной книгой.

По-настоящему они расстались не в кафе «Дрейфус», а в его квартире спустя два месяца. Рита, видно, решила идти своим собственным путем. Она не могла распрощаться с ним навсегда, не поведав ему о произошедшем перевороте.

— Наконец-то я решилась! Я буду писательницей, — объявила она ему в день прощания. — Я долго думала о твоих словах, что я тот тип женщины, которая нуждается в успехе своего мужчины, которая живет…

— Но я же сказал, что ошибся! Ты вовсе не такая! Я неправильно тебя понимал…

— Конечно, ты не понимал меня. Но я не хочу, чтобы возникала даже тень мысли, что я такая! Я действительно слишком на тебя опиралась. Даже когда делала для тебя разные вещи, например искала статьи в медицинской библиотеке или звонила в эту швейцарскую клинику, — даже тогда я, по существу, парадоксальным образом опиралась на тебя. Я могу признаться в этом, потому что обладаю — и иногда это становится проклятьем — способностью к глубокому самоанализу. Кстати, ты не ходил к Батье Либлих? Пойми, ты никогда не сможешь разобраться в себе без помощи психоаналитика. Я не сомневаюсь, что была права, определив источник твоей страшной зацикленности на Меламеде. Конечно же, речь идет о тяжелом чувстве вины, возникшем оттого, что ты спал с Сильвией. То, что ты отказываешься от операции…

— Рита, я уже сказал тебе: моя «зацикленность» связана с моим преклонением перед Меламедом.

— Ладно, не важно. Я вижу, ты никогда меня не поймешь. Я имею в виду совсем иной уровень самоанализа. Почему ты этого не улавливаешь, ведь ты сам — человек искусства? Мне теперь многое открылось! Я слишком опиралась на тебя, забывая о своей внутренней артистической сущности. Ты не согласен? И поэтому решила оторваться от тебя. У меня получается изумительная книга, изумительная! Я уже написала почти две главы. Теперь я вижу, как мне помогли занятия в университете. Без теоретической подготовки, без знания секретов писательского мастерства я не смогла бы написать книгу на таком уровне. Она будет называться "Дневник беременности".

Так Итамару стало известно, что Рита ждет ребенка ("Не от тебя, мой трусишка", — сказала она, поймав его взгляд) и что книга, в сущности, является почти дневниковым отчетом о метаморфозах, происходящих в ее душе и теле в то время, как в чреве ее растет плод.

— Это произведение в произведении, — сказала она, — физика и метафизика одновременно. Тело, развивающееся в другом теле. И кто знает, как метафизика одного тела влияет на физическое состояние другого. Как влияют даже самые прозаические размышления, например, что съесть — шоколад или сельдерей.

Я была не права, когда обвиняла тебя в том, что ты разрушил мою жизнь, — призналась Рита. — Я многим тебе обязана, даже идеей книги. Однажды ты рассказал мне, что сюжет "Возвращения Моцарта" сложился у тебя в голове по пути к дому. Как-то, когда я шла к себе пешком, я вспомнила об этом и подумала: а почему бы и мне не создать какое-нибудь произведение? И в тот же момент спохватилась, что забыла принять накануне таблетку. "Кто знает, не беременна ли я?" — спросила я себя. Вот тут-то и пришла мне в голову мысль о книге! В ту же ночь я начала писать первую главу. В конце концов выяснилось, что я тогда вовсе не была беременна, но с той поры решила забеременеть — и сделала это…

Они провели вместе всю ту последнюю ночь, лишь ненадолго засыпая, а утром Рита, вся в слезах, попрощалась с ним, покрывая его лицо поцелуями, и ушла.

"Появится ли эта, последняя их ночь в ее книге?" — подумал Итамар. Прежние долго не покидавшие его мысли о том, что его любовь к Рите — ненастоящая, оказались ошибочными. Прошли месяцы, а он никак не мог справиться с уходом Риты. Итамар очень тосковал по ней, мысленно разговаривал с ней, спорил и даже предавался любви. Иногда ему казалось, что наконец-то он понял ее, но тут же она вновь ускользала. Рита была такой изменчивой, она одновременно и злила и дарила наслаждение! Его огромная тяга к ней была тем более необъяснима, что одновременно с этим он чувствовал явное облегчение от того, что ее больше не было с ним. Почему, собственно, она его оставила? Итамар не находил ответа. Когда он вспоминал, как Рита пришла к нему со статьей Орит Мехмаши пыталась утешить его и всеми силами ему помочь, его охватывала еще более глубокая печаль.