Франц Холер - Президент и другие рассказы, миниатюры, стихотворения [Сборник]

Сегодня я проклинаю мое любопытство, которое заставило меня спуститься с платформы на щебень и подобрать эту маленькую штучку, которая застряла между двух камней. Это была металлическая пластинка, с одной стороны красная, с другой бесцветная, с белыми буквами ZH, и под ними цифры 87. Две дырки для винтов и внизу, где заканчивалась граница красной краски, шестизначный номер, который я теперь уже, к несчастью своему, запомнил — 912 628, а вся пластинка около 5 см в длину и 3 см в ширину. Что-то это тебе говорит, ты же старый автомобилист, еще и яхтсмен? Это номер велосипеда, который мы, пролетарии, поскольку и мы время от времени тоже передвигаемся на колесах, обязаны каждый год регистрировать снова. Если при контроле обнаружат его отсутствие, ты обязан заплатить штраф, и прежде всего, без этого номера ты не можешь быть застрахован от ответственности за причинение вреда, если ты вдруг наедешь на какого-нибудь пешехода. Однако насколько мне известно, не помню с какого времени, но, во всяком случае, 10 или даже 15 лет приклеивают еще пластиковую табличку с соответствующим годом и номером позади багажника, там она крепится, или еще где-нибудь под седлом на раме. Так что эта табличка с номером была уже неким раритетом, чем-то, с чем мои дети уже не были знакомы, и так как 87 — это год рождения моей дочери Софи, я подумал, что я могу этой табличкой когда-нибудь украсить какой-нибудь подарок, например, к ее восемнадцатилетию в следующем году, потому я сохранил ее. Это было моей большой ошибкой, как выяснилось позже. Я очистил ее металлическую поверхность бумажной салфеткой и этим совершил еще одну ошибку.

Так как я люблю моей семье устраивать сюрпризы, я не просто сунул этот номер в карман пиджака, где, насколько я себя знаю, была бы вероятность, что я о ней просто забуду и что Соня ее найдет, когда она вывесит мой костюм на балкон, чтобы проветрить (у нее такая привычка!), она и так меня бранит за все, что хранится в моих карманах, будь то записная книжка, расческа, спички, порядок свадеб и похорон, она говорит, все это растягивает костюм. Итак, куда деть табличку, чтобы я о ней не забыл дома? В мой бумажник!

И вот подходит поезд, я поспешил к первой группе ожидающих и был готов к посадке. Так как было между 5 и 6 вечера, народу набралось довольно много. Я втиснулся между тремя мужчинами с пластиковыми пакетами, говорящими по-испански, которые двинулись вперед, чтобы передать эти пакеты женщине, уже вошедшей в вагон. Когда и я вошел, женщина закричала: «Нет, нет, нет!» — и выскочила в последний момент вместе с мужчинами, которые все вместе паковали какую-то из сумок, и поезд тронулся. «Ага, — подумал я, — вот так организуют кражи». Я похвалил сам себя за мою мудрость, потом решил все же проверить свои карманы, и обнаружил, как ты уже догадался, что моего бумажника нет. Мой мобильник был у меня в портфеле, я тут же позвонил в полицию, описал случившееся и четверку предполагаемых воров и дал свой номер. Мои услуги как информатора могли еще понадобиться.

Когда я еще занимался дома срочным блокированием моих банковских и кредитных карт, позвонили из полиции, воры задержаны, мой бумажник обнаружен, и я могу его уже сейчас забрать в отделении города Устера. Нельзя ли мне его получить по почте, спросил я. Нет, к сожалению, нельзя, меня настоятельно попросили явиться лично с соответствующими удостоверениями личности. На следующее утро у меня панихида, пополудни занятия по конфирмации, так что я заявил, что приду послезавтра утром. Еще одна ошибка, как я сегодня понял. Если тебе когда-нибудь позвонит полиция, дорогой Хайнер, чтобы ты получил обратно что-то украденное, спеши туда сразу же, не оставляй им времени копаться в твоих вещах!

Вот, являюсь я в полицию, предъявляю свой паспорт и вкратце объясняю, что и как было украдено. Мне показывают фото тех четверых, я подтверждаю, что это они и есть, которые меня обокрали, прежде всего, женщину я сразу точно узнал. Дежурный полицейский, седой, спокойный человек, просит меня подробно описать содержание моего бумажника, что я и делаю, кроме одной детали.

— Не было ли еще чего-то там? — спросил он меня.

— Насколько я помню, это все, — сказал я.

— Подумайте получше, — сказал он, — возможно, это что-то, что не обязательно хранить в бумажнике.

— Ах, — сказал я. — Вы имеете в виду велосипедный номер?

— Верно, — говорит полицейский с улыбкой, достает бумажник из ящика стола, открывает его, так чтобы было видно номер и намеревается передать его мне. Но потом он медлит еще момент.