Мацуо Монро - Научи меня умирать

Вик, Вик… Если бы я знал, как далеко все это зайдет, я бы не подошел к тебе тогда, в самом начале сезона дождей, когда ты сидела на скамейке напротив книжного магазина и смотрела на меня. Ни за что не подошел бы со своим идиотским вопросом: «Вы что-то хотите спросить?» Я прошел бы мимо, отправился спокойно домой, приготовил себе простой ужин и потом до вечера читал бы Чехова или этого сумасшедшего Достоевского… И остался бы тридцатилетним мальчишкой. Потом стал бы мальчишкой сорокалетним… А умер бы восьмидесятилетним мальчишкой. Тихо и спокойно. Никого не убив и не сойдя с ума. Вик, Вик, если бы я только мог знать, как далеко это все зайдет…

Тут я понял, что стою, прислонившись к косяку, и жалею себя уже с минуту. Мне стало тревожно. Она слишком долго не открывала дверь. Я постучал еще раз. Повторялась сцена у дома Ямады. Только затаенного облегчения я не испытывал. Наоборот. Внизу живота заныло, будто я получил удар по яйцам.

Я приложил ухо к двери. В квартире было тихо. Абсолютная, мертвая тишина. Неужели опоздал?.. Я несколько раз ударил в дверь ногой. Не слишком сильно, чтобы не привлекать внимания соседей. Будет не очень хорошо, если кто-нибудь вызовет полицию. Покемоны… Они все время дышали мне в спину.

Тишина. Только выше этажом что-то громыхнуло. Я покрылся испариной и замер. Если кто-то сейчас спустится вниз… Выглядел я, наверное, так, что даже якудза позвонил бы в полицию. Но все было тихо. Больше никто ничем не гремел.

Осмелев, я постучал снова. И приник ухом к двери. Бесполезно. Или Вик нет дома, или… Или она уже мертва. Если это так, я никогда не прощу себе поездку к Ямаде.

Зачем же я отправился к нему? Чего добился этим? Убедился в том, что он убийца? Вроде бы похоже… Он оказался законченным психом, извращенцем, вполне способным на такой трюк, как уродование трупов. Но с другой стороны, какого черта он пытался внушить мне, что убийца я? Просто для того, чтобы послушать мое вранье? Ерунда… Хотя кто знает, что происходит в голове у маньяка.

А если у него был диктофон? Просто этот чокнутый решил провести собственное расследование. И записал мое признание… Возможно? Во всяком случае, если он пойдет с этой записью в полицию, ему придется долго объяснять, зачем он отрезал мне ухо. Сукин сын!

Нет, скорее всего, у него тоже раздвоение личности. Одна половина – добропорядочный гражданин, который хотел отправить меня за решетку, потому что вбил себе в голову, что убийца – я. Вторая, чокнутая, половина по той же причине хотела услышать от меня и посмаковать подробности убийства. Только лишь потому, что сам Ямада никак не мог отважиться на преступление. Хотя, наверное, мечтал об этом, как подросток мечтает о настоящем половом акте. Подросток занимается онанизмом, разглядывая порнографический журнал. Ямада тоже хотел заняться своеобразным онанизмом. Я был вместо порножурнала. Отличная теория.

Или все-таки он и есть убийца?..

Как же все запутано… И Вик… Где же она?

Ты опоздал, парень, – прошептала какая-то часть сознания. Ты опоздал.

Нет! Я не мог опоздать… Негр сказал, что если встать на правильный путь, препятствий на нем не будет.

Ах, негр… Ну, конечно, к мнению этого парня следует прислушаться.

– Вик, – позвал я, наклонившись к замочной скважине. – Вик, это я, Котаро. Если слышишь, открой.

Бесполезно. Ни шороха в ответ.

Я опустился на пол и прислонился спиной к двери. Все кончено. Оставалось только сломать дверь. И пускай соседи вызывают полицию. Пускай. Может быть, это то, что мне сейчас нужно, – поговорить с покемонами. По душам…

Рука нащупала бутылку в кармане. Я отвернул пробку и сделал большой глоток. Дыхание перехватило, на глаза навернулись слезы. По пищеводу скользнула струйка жидкого огня. Я обхватил колени руками и положил на них голову. Закрыл глаза.

Все зря. Абсолютно все…

Внизу хлопнула дверь. Кто-то зашел в подъезд и начал подниматься по лестнице. На всякий случай я встал и убрал бутылку в карман. Впрочем, вряд ли это какая-нибудь добропорядочная старушка. Старушки не гуляют в три часа ночи… Три часа? Я посмотрел на «гамильтоны». Похоже, они стояли.

Шаги были все ближе. Наконец внизу в пролете показалась ярко-рыжая шевелюра Вик. Бегемот, которого я таскал на плечах весь вечер, вздохнул и лениво сполз на пол.

На Вик были протертые на коленях светло-голубые джинсы и застиранная футболка – когда-то, видимо, темно-синяя. Волосы как обычно всклокочены.

– Долго ехал, – недовольно бросила она вместо приветствия и открыла дверь.