Дарья Асламова - Приключения дрянной девчонки

От всех моих страданий меня отвлекла летняя практика в Пресс-центре Министерства внутренних дел, куда я попала благодаря знакомству с одним любопытным человеком.

Назовем его Иваном Владимировичем.

Его поведение изобличало в нем человека, знакомого только с приятными сторонами жизни. Сибарит и эпикуреец он был похож на избалованного сытого кота, которому лень поймать мышь. Но под бархатной перчаткой его мнимого добродушия чувствовалась железная рука. Я и по сей день не знаю, чем он занимался в пресс-центре МВД, знаю только, что он был Большим Человеком. То бишь его вечно все искали, перед ним заискивали и все время отводили в сторону пошептаться. Он был неуловим, как привидение, неизменно весел и всегда широко улыбался. Его жизнелюбие, апломб и хроническое веселье действовали на окружающих как вино. Мне кажется, если бы рухнуло здание МВД, он бы вылез из- под обломков живой и невредимый, с вечной прибауткой на устах: "Эх, черти!" Но я хорошо знала цену его улыбки – какой бы солнечный полдень ни сиял в нижней части его лица, глаза цвета серого льда никогда не улыбались. После короткого знакомства (я, кажется, брала у него интервью) Иван Владимирович сказал, что очень озабочен моей судьбой, и предложил встретиться вечером у метро "Колхозная".

Мы пришли в очень странную, почти пустую квартиру, где были только стол и диван. На столе уже очень умело был сервирован ужин на двоих с шампанским для дамы и конь яком для кавалера. "Что за дом?" – удивленно спросила я, заметив, как привычно Иван Владимирович открыл дверь своим ключом. "Одного приятеля", – был ответ. Только потом я узнала, что эти "явочные" квартиры, используемые высокопоставленными сотрудниками милиции для пьянок и гулянок, принадлежат людям, отсиживающим в тюрьме долгие сроки. Иногда за большие деньги или по знакомству туда заселяли влиятельных мужчин и хорошеньких любовниц, не имеющих московской прописки и квартиры. Однажды мне и моей подруге Жанне тоже предложили подобную квартиру, но, когда мы узнали, что там произошло убийство, у нас пропало желание жить в столь приятном месте.

Иван Владимирович налил мне шампанского и повел задушевные разговоры, налегая на коньяк. После того как бутылка опустела, а речь моего собеседника осталась четкой и размеренной, я поняла, что это человек старой закваски, крепкий во хмелю. Разве что чуть сильнее заблестели глаза и чуть откровеннее стало хвастовство. Он рассказал, что был помощником Чурбанова, министра МВД времен застоя и зятя Брежнева. Чурбанов в тюрьме, а он, Иван Владимирович, на свободе и наслаждается жизнью. Рассказывал, как первым поздравил Брежнева с каким-то очередным орденом. как видел на даче купающуюся в ванне развратную Галю Брежневу, которая не стеснялась показаться перед ним голой.

Чем больше он говорил, хвастаясь своими сильными связями, своей ловкостью и умением жить, тем отчетливее вырисовывался образ человека отменного здоровья, с хорошим аппетитом к жизни, уверенного в себе и беззастенчиво пренебрежительного к другим. Шутливая легкость его тона выдавала нетерпеливость желания. Он придвигался все ближе, я уже чувствовала его дыхание на своей шее. Вдруг он запрокинул мою голову и крепко поцеловал в губы. Меня возбудил этот вкусный коньячный поцелуй, но из благоразумия я отодвинулась. Тогда он стал обещать мне золотые горы, по его словам, я буду как сыр в масле кататься, если воспользуюсь его дружбой. "Простите, Иван Владимирович, что я так откровенна, но между нами ничего не будет", – сказала я и попыталась улыбкой смягчить отказ. Надо отдать должное этому человеку, он умел проигрывать, вернее, умел выжидать. "Что ты, милая, – сказал он ласково, – я ведь тебе просто работу предлагаю, а с любовью ты решай сама".

Я привела на летнюю практику в МВД двух своих хорошеньких подруг, и началась веселая жизнь с ресторанами, презентациями, пьянками, только работы для нас не было. Везде Ивана Владимировича встречали с почетом и даже некоторой долей подобострастия, из чего следовал вывод, что милицию у нас ценят и уважают. Наш всемогущий куратор был щедр и иногда дарил нам мелкие суммы денег "на конфеты".

Но стало ясно, если мы хотим добиться большего, надо переспать.

Одна моя подруга из чистого любопытства с ним переспала, и выяснилось, что секс для него лишь способ самоутверждения. Ему важно знать, что красивая женщина была у него в постели, а на удовольствие он уже не способен. Любовница – это так же престижно, как дорогая машина. А еще важнее, чтоб окружающие думали, что все его сотрудницы переспали с ним. Этой цели служат щипки за пикантные места, намеки, Улыбочки, фривольный тон, но не надо пугаться, за этим ничего не стоит. Главное – хороший блеф.