Николай Соловьев - Северка

На следующий день в больницу приехали бандиты с извинениями и просьбой прекратить дело, предлагали деньги. Я отказался. Дважды нас вызывал следователь, бандиты возили меня на такси из Алупки в Ялту к отделению милиции у автовокзала. На очной ставке я поправлял первого, когда он врал. Втроем мы курили и до и после вызова к следователю (третьего, слабого не было почему-то). Я отказывался от их денег, сказал, что они все равно заплатят мне по решению суда, и что им грозит года три.

В больницу приезжали мои подружки. Всего пролежал дней десять.

Главный вопрос для меня – смогу ли бегать. Через неделю попробовал пробежаться в больничном парке, пробежал пять километров, значит все в порядке. Администрация 'Мориса Тореза' продлила мне путевку после выхода на несколько дней. Следователь оставил свой телефон и телефоны бандитов, сказал, что на суд меня вызовут и бесплатно доставят в Ялту. А в Москве он посоветовал мне найти стоматолога и прислать счет за услуги.

В Москве захожу то в одну, то в другую стоматологию, прошу осмотреть мой рот и выписать счет на услуги. Как только стоматологи узнают для чего это, шарахаются от меня. Наконец нашел дорогую стоматологическую клинику в которой только осмотр стоит 20$. Здесь мне выдали распечатку по всем видам работ для моего случая. Звонил в

Крым из переговорного пункта на Тверской. И бандитам и следователю.

Съездил на Курский вокзал и передал письмо с оказией для милиции с распечаткой из клиники. Молчание. После нескольких звонков понял, что бандиты купили милицию. Зубы поправил за свой счет.

Осенью 93-го начались боевые действия у здания правительства.

Недели на две в Москве ввели комендантский час. Вот чего так не хватало Хамовникам. После одиннадцати вечера ни одной машины на проспекте. Тишина. Вообще-то я привык к постоянному гулу машин и отвыкаю только в отпуске. Но в последнее время их становится больше и больше. В Москве появляются один за другим новые и новые ночные заведения.

Появились талоны на сигареты, водку. Исчез сыр. Рецепт приготовления сыра принесла Зина Михайловна из нашего отдела. Возни много, но получается вкусно.

Однажды вечером, возвращаясь с какой-то встречи, выкурил последнюю сигарету. У меня есть еще талоны пачек на двадцать, но раз решил бросить, нужно бросать. Курю я с училища. Однажды бросил. Попал в больницу с животом и за две недели отвык. Когда выписался, и с мамой шли на остановку, нащупал в куртке полпачки 'Явы', сухие. Тогда удержался. С тех пор знаю, чтобы бросить нужно вытерпеть первые две недели. Тогда меня хватило на год. А в этот раз на второй день, ребята на работе обратили внимание, что не курю. Бросить удалось легче, чем в первый раз. Сразу почувствовал, как очистилась носоглотка, особенно это заметно при беге. Кашель исчез и случайный и при гриппе или простуде. Через год стал позволять себе иногда выкурить сигарету в компании. Полагал – ничего страшного. А еще года через два постепенно штука за штукой втянулся опять.

Позвонила Лариса и попросила помочь ей. Она торгует с рук газетами на Курском вокзале. Нужно притащить пачку новых номеров из

Чертаново. Газеты выдают в какой-то квартире бесплатно и без денежного залога. Записывают лишь паспортные данные и количество взятых номеров. Расчет производится после продажи партии. Мне стало интересно, попросился поторговать с ней. Торговали прямо с пола.

Рядом с нами таких же газетчиков еще пять человек, только с другими названиями газет. Торговля идет хорошо. Периодически газетчиков вытесняет служба вокзала под предлогом отсутствия разрешения на торговлю. Пошел по всем дверям от начальника вокзала до начальника движения, пробуя получить разрешение. Ничего не добился. Везде

Главрыба. Спросил про разрешение дяденьку, который рядом торгует со столика зажигалками, жвачками, просроченными 'Марсами'. Молчит.

Почему же его не трогают? Пришлось торговать подпольно.

Несмотря ни на что, мы приносим домой хорошую выручку. Покупаем номер в Чертаново за два с полтиной, а продаем за пять. Чистыми на руках остаются сто рублей (мой месячный оклад 750).

На третий день торговли к нам подошел чеченец лет сорока пяти и второй бандит охранник с комплекцией Шварценеггера. Чеченец сказал мне, что мы должны заплатить по двадцать пять рублей с человека за день работы. Охранник стоит спиной к нам, как профессионал и поглядывает по сторонам. Я дал чеченцу пятьдесят рублей. Они ушли.

Лариса сказала, – зачем ты даешь деньги. Позже она рассказывала, когда отказалась платить бандитам, ее стопку газет пнули ногой, и она разъехалась по полу.