Владимир Яременко-Толстой - Девочка с персиками

В Вене было достаточно персонажей, достойных подобного знакомства, таких же ебанутых и одиноких. Поэтому я решил познакомить Свиноматку с Выдрой.

Диана Выдра жила одна в большой четырехкомнатной квартире с верандой в ебенях на окраине Вены. У Выдры было два автомобиля, квартира в Москве и много свободного времени, которое она не знала куда деть. Она развелась со своим мужиком – австрийцем-бизнесменом, отсудив у него уйму денег, и теперь пописывала статейки для "Нового

Венского Журнала" и рисовала кошек. Картинками с кошечками и с котиками были увешаны все ее стены.

Надо отдать ей должное, она была весьма хлебосольной хозяйкой, любила принимать гостей, хорошо готовила. Был у нее свой маленький комплекс, свою фамилию, доставшуюся ей от австрийского мужа, она по-русски писала через "и" как Видра, стесняясь быть выдрой. Данная транслитерация мало что меняла, ее все равно все называли Выдрой.

Фамилия же была явно славянского происхождения и обозначала то же самое. Одним словом, я решил свести Свиноматку с Выдрой. И я оказался прав.

Когда мы пришли в гости к Диане Выдре, у нее уже сидели другие гости – старичок Овчаров-Венский со своей молодой женой – моей студенткой Наташей. Это был прикол. С сыном Овчарова-Венского я учился в Академии Художеств. Своего папачеса Овчаров-Венский Младший люто ненавидел. За то, что тот бросил его маму, бывшую и без того моложе папика на двадцать лет, и женился еще на более молодой, которая была моложе его на сорок лет, причем на однокласснице

Младшего Венского, в которую Венский Младший был влюблен еще с пеленок. Ебливый старикашка отбил девушку у сына, растлил и женился.

Я много слышал об Овчарове-Венском Старшем, но еще ни разу его не встречал.

Но начнем со студентки Наташи. Ее папа был каким-то крутым московским деловаром, вполне резонно опасавшимся за безопасность дочери в беспокойной российской столице начала 90-ых, и отправившим ее, в конце концов, в Австрию вместе со своей сестрой, взявшейся присматривать за девочкой. Но девочка выросла, и уследить за ней стало уже невозможно.

Узнав о желании своей юной дочери выйти замуж за старичка

Венского, ее папочка был в шоке, поскольку Венский был не только старше самого папы, но и старше папы папы – Наташиного деда. После долгих уговоров, переговоров и обильных крокодиловых слез, московский деловар наконец смирился и благословил непокорную дочь.

Отныне ему приходилось содержать еще ее мужа. А, собственно говоря, какая ему разница? Ведь денег у него предостаточно.

Теперь проблема денег, всю жизнь остро волновавшая Венского

Старшего, совершенно перестала его волновать, но начала волновать

Венского Младшего, только вступающего во взрослую жизнь. Венскому

Младшему нужны были деньги на девочек, на выпивку, на еду. А папа ему денег не давал. Поэтому мама Венского Младшего подала в суд на своего бывшего супруга Венского Старшего, требуя, чтобы он содержал сына до окончания учебы. Об этих бесконечных судах я был наслышан.

Моя студентка Наташа была симпатичной девушкой с соблазнительными формами. Я прекрасно понимал Венского Младшего, влюбившегося в нее на школьной скамье, а также Венского Старшего, совратившего ее на старости лет. Разборки между двумя Овчаровыми-Венскими обрастали бесконечными сплетнями, за которыми я уже потом не следил.

Когда мы со Свиноматкой и Гейгершей пришли в гости к Выдре, у нее уже сидел Овчаров-Венский Старший со своей молодой женой, и он немедленно был подвергнут самому пристрастному допросу.

Свиноматка не могла скрыть своего возмущения тем фактом, что старый хуй женат на молодой письке, а Венский Старший был возмущен беспардонностью ее суждений и вопросов, а Выдра была возмущена отсутствием интереса к ней, поскольку весь необузданный интерес

Свиноматки целиком достался дедушке.

Это была полная катавасия! Я думал, что они все передерутся между собой, но этого не случилось. Овчаров-Венский оказался неплохим дипломатом. Он сумел кое-как выкрутиться из непростой ситуации и перевел стрелки на свои картины, похвалив предварительно кошачью живопись Выдры. Он начал рисовать в 45 лет. Довольно поздно. Но при этом как раз вовремя. Просто вдруг решил стать художником. И стал.

Он имел небольшую мастерскую-студию на Гумпендорферштрассе и предложил всем нам поехать к нему смотреть его шедевры. Все были рады предложению. Поехали к Овчарову. Картины были странными. На загрунтованных белой краской холстах были нарисованы силуэты голой