Владимир Яременко-Толстой - Девочка с персиками

Ужасное происходило потом. Получивших деньги контрактников убивали и грабили по дороге на станцию или в город. Подобные инциденты происходили почти каждый день. Местная милиция ничего не могла, или не хотела сделать. Очевидно, преступные группы, занимавшиеся этими делами, хорошо платили ментам. Военные власти не могли договориться с гражданскими властями. Военная прокуратура никак не могла вмешаться, поскольку пострадавшие были уже не военными, а уволенными гражданскими лицами.

– Неужели нельзя ничего сделать? – удивился я. – Вы должны предупреждать их об опасности!

– Мы их предупреждаем. Но мы не можем их защитить! Это – настоящая резня… Стоит им только выйти за территорию части, и все!

Их отслеживают уже заранее. Часто у них нет даже шанса добраться до станции…

– Абсурд! – возмутился я.

– Вот, еду в Москву на доклад в Министерство. Пусть думают! На месте ничего решить не можем. Полный атас!

В Москве я распрощался с полковником и пересел на питерский поезд. После прошлогоднего кризиса все было дешево. Проехать по городу на такси или на частнике стоило десять рублей. Я платил двадцать, что все равно было меньше доллара. На улицах уже продавали арбузы.

Деловая активность за год сильно упала, это было заметно даже невооруженным взглядом. Город будто бы спал. Я приехал, чтобы его разбудить. Вступить с ним в очередной диалог. Выставка "Диалоги IV" открывалась в "Манеже".

Ее придумала Лариса Скобкина, бывшая заведующая отделом пропаганды Центрального Выставочного Зала, и художник Олег Янушевич.

Они хотели, чтобы это были художественные диалоги между Россией и

Западом. Они просили меня присылать им моих знакомых заграничных художников, поскольку у них самих международных контактов не было. И я им присылал уже несколько лет подряд. Вот и в этот раз должны были приехать мои друзья из Вены, из Лондона и из Парижа.

Надо отдать им должное – Скобкина и Янушевич играли в опасные игры! Прося меня об услуге, они попадали ко мне в полную зависимость и вынуждены были закрывать глаза на то, что я выставлял и делал сам, а я-то уж отрывался по полной программе как хотел! Однако игра стоила свеч – они получали необходимые им вожделенные контакты с

Европой.

Так, например, прошакалив на этих контактах, Янушевич получил жирный грант и попал на три месяца в Лондон, а секретарша Скобкиной удачно вышла замуж за одного из британских художников, родила и живет теперь в Англии.

Правда, саму Скобкину никто замуж не взял! Возможно, она бы понравилась Гейгеру… Возможно, она отдалась бы ему еще до свадьбы… Возможно, она отдалась бы ему просто так… Но Гейгера перехватила другая…

На открытии я бегал по "Манежу" голым и с дикими криками бил в привезенный с Алтая шаманский бубен. Однако этого мне показалось мало. Отданные контакты с Европой стоили большего. Но следующий день я построил в "Манеже" прямо на входе вигвам, посадил туда голого художника Будилова перед тарелкой с хлебом, а сам бегал голым вокруг. Но и этого мне показалось мало. Контакты с Европой стоили большего! Я решил придумать что-то еще.

Еще бы, ведь я привез им первоклассных художников! Вокруг

"Манежа" с перформансом под названием "Дорога" ходила голая бельгийка Эммануэль Вакккрле, таща на плечах какую-то тряпку с концептуальными надписями, символизирующую крестный путь современного художника на метафорическую Голгофу. А австрийка

Магдалена Дархардштейн привезла и повесила внутри "Манежа" качели, и беспрерывно качалась на них, давая возможность зрителю получать удовольствие от вуаристических наблюдений при заглядываньях ей под юбку, под которой не было даже трусов.

Я решил разработать и воплотить сложный многоплановый перформанс с привлечением питерских художников-акционистов – Энвера и Баскина.

Энвер и Баскин были согласны. А у Скобкиной и Янушевича я даже не спросил разрешения. Я все разрешал себе сам.

Имя трупа. Вуаристический квадрат. Бабушка-собака.

В Питере принято не любить москвичей. Это считается хорошим тоном. Москвичей считают в Питере выскочками, грубиянами, конформистами, пройдохами и провинциалами. Питерцы считают, что

Москва недостойна статуса столицы, что столица должна вернуться в

Санкт-Петербург, и что тогда Россия снова повернется лицом к Европе, от которой ее отвернули большевики.

Когда-то еще в 80-ые годы в самиздатском еженедельнике

"Демократическая оппозиция", печатном органе первой оппозиционной в