Леонид Свердлов - На переднем крае

– У меня есть десять марок.

– Надолго этого не хватит. Тебе только за гостиницу надо будет платить пятьдесят марок в день.

– Ого!

– А ты что ожидал? Это Мюнхен, здесь все дорого.

– А попроще чего-нибудь нет? Общежития там какого-нибудь?

– Нет. У нас нет общежития. Раньше было, но его продали. Можешь поискать в частном секторе, но, скорее всего, у тебя ничего не выйдет. На месяц, да еще и во время Октоберфеста тебе вряд ли кто сдаст. Но ты попробуй: почитай объявления в газетах, позвони.

Главное: сразу говори, что работаешь в нашей Фирме. Ее все знают и уважают. А то подумают еще, что ты с какого-нибудь БМВ, и сразу откажут. Ну, этим ты потом займешься. А сейчас надо заняться пропуском и авансом. Счет уже открыл?

– Да, сберкнижку.

– Это ты зря. Почему сберкнижку? Надо было счет открывать.

– Секретарша сказала.

– Это она напутала. Ладно, может, и со сберкнижкой получится.

Со сберкнижкой получилось. Но получить с нее деньги можно только в своем банке и только в рабочее время, а закрываются банки очень рано. В России со сберкнижки вообще деньги не снять. И намучался же я с ней после!

Шуберт выдал мне план территории Фирмы, объяснил, где мне получать пропуск, а где деньги, и я иду по инстанциям.

Территория Фирмы – целый город. Фирма переехала сюда после войны из

Берлина. По архитектуре зданий можно отследить всю ее послевоенную историю как историю дерева можно отследить по годовым кольцам.

Скромные двухэтажные домики, где сейчас магазин для сотрудников и библиотека, соседствуют с кирпичными и панельными пятиэтажками и большими сверкающими зданиями из стекла и алюминия. Есть тут и свой парк, и спортплощадки. Фирма определенно многого достигла за послевоенные годы.

Десятки разнокалиберных зданий, причем среди них нет ни одного производственного. Здесь ничего не производят, только разрабатывают, заключают договора, продают. Заводы в других местах, а этот город – сердце и мозг Фирмы. Здесь перерабатывают огромное количество бумаги и зарабатывают огромные деньги.

Отдел кадров занимает здание, сравнимое по размерам с главным корпусом нашего института. Длинные коридоры с указателями, лестницы, где на площадках наклеена наждачная бумага на полу, чтоб людей не заносило на поворотах. Ильф и Петров правильно отмечали, что от хождения по таким учреждениям скорость посетителя постоянно увеличивается. В отделе кадров Фирмы люди разгоняются до таких скоростей, что ходить по лестницам бывает просто опасно.

Пропуск мне выдает девушка, говорящая такими длинными и труднопроизносимыми словами, что даже она сама в них путается.

Получаю аванс. Огромные деньги, как мне кажется. Во всяком случае, я никогда не держал в руках такой суммы. Но это только кажется. Для жизни в Мюнхене это совсем не много.

К Шуберту я возвращаюсь как раз к обеденному перерыву.

На территории Фирмы есть несколько столовых, которые здесь называют казино. Право же, это лучшие производственные столовые, какие мне когда-либо доводилось видеть. Я никогда не ел в столовой с таким большим выбором первых и вторых блюд, блюд национальных кухонь, булочек, десертов и напитков. И все это действительно качественно приготовлено и сравнительно не дорого. Особенно меня с непривычки удивляет пиво в столовском ассортименте.

– А что, здесь можно употреблять спиртное в рабочее время? – спрашиваю я.

– Когда-то, в давние времена, в Баварии был большой неурожай, – объясняет Шуберт, – тогда у людей не было ничего кроме пива. Им и выжили. С тех пор в Баварии пиво считается не алкогольным напитком, а продуктом питания.

– И что, его можно пить за обедом?

– Его можно пить даже за завтраком, – говорит другой коллега. – Но только пшеничное и только с белыми сосисками.

– С какими сосисками?

– С белыми. Это баварские сосиски. Они белые. Их едят только на завтрак, до одиннадцати.

– До двенадцати, – поправляет его сосед.

– Возможно, до двенадцати, но не позже. Их едят с пшеничным пивом и сладкой горчицей.

– Какой горчицей?

– Сладкой. Это баварская горчица. Она сладкая. Ее едят с белыми сосисками.

– Белые сосиски не едят, их высасывают, – поясняет сосед, -

Обмакивают в сладкую горчицу и высасывают из кожуры.

– Что за чушь! Ничего подобного, их очищают от кожуры ножом и едят как нормальные сосиски.

– Вы оба не правы. Их разрезают ножом наискосок, тогда кожура сама снимается.

– Это вкусно? – спрашиваю я.