"перестройки". И отпевали его в Успенском соборе. Он, говорят, денег много дал на восстановление храма.
– Значит, грехи замаливал! – вдруг всунулся Шахов.
– А что такого плохого в том, чтобы замаливать грехи? – тут же возмутился Хомяков. – Вот, скажем, самая обычная для нашего времени ситуация: бандит дает церкви взнос. Хорошо это или плохо? Замаливает грехи? Но Господу Богу нужна вера, а тут человек действительно верит, понимает, что где-то он согрешил. Вообще, понимание греха – очень важный момент веры. И Бог его не отринет. Это значит, в нем что-то борется, иногда жизнь не позволяет ему избежать греха, но он верит. А раз он поверил, то уже и спасен, потому как тут другие мерки уже идут! – продолжал Хомяков. – И в любом случае он не бандит, а мент! Впрочем, это тоже ничего не значит, – тут же добавил он. – В прошлом году дядька мой по отцу приезжал из Белоруссии, заехал в Питер – к нашим же родственникам, так его среди бела дня прямо в метро "Технологический институт" сами же менты и ограбили.
Он что-то там замешкался только на миг перед указателем, и тут же его забрали в пикет, отняли сто долларов и выгнали оттуда…
Хомяков не стал добавлять, что дядя Петя, взрослый человек, рассказывая об этом, едва не рыдал от унижения и обиды, и что это происшествие тут же сделало из него, рьяного демократа, убежденного сторонника Сталина и прочих других тоталитарных режимов.
– А вот с хрючинцем такое, согласись, не прошло бы! – вдруг снова встрял Шахов. – Хотя его, вероятно, даже и не остановили бы – у ментов тоже есть свое чутье: кого можно обобрать, а кого – нет!
Тут все трое одновременно рассмеялись, со злорадным удовольствием представив, как в схожей ситуации хрючинца приводят в пикет, обыскивают, находят сто долларов, отнимают и пытаются выгнать мужика на улицу, и что произошло бы дальше – после некоторой паузы, поскольку, как всем известно, хрючинцы все воспринимают с некоторой задержкой. Так, рассказывают, однажды одного слегка подвыпившего хрючинца наряд милиции остановил в Н. у вокзала, да еще к тому же разговаривал с ним как-то излишне грубо, он их тут же послал, они попытались завернуть ему руки, мужик вспылил и одному сержанту кулаком сходу одним ударом высадил сразу два передних зуба. Началась драка, даже вызывали подмогу. В конечном итоге совместными усилиями двух милицейских экипажей хрючинца капитально отметелили дубинками, заковали с наручники и притащили в отделение. Там его бросили в клетку, чтобы завести уголовное дело по статье 318 УК РФ "Применение насилия в отношении представителя власти", с трудом раздели, обыскали одежду, и там к своему ужасу обнаружили удостоверение Героя
России.
У Героя России кровь из носа хлестала струей, он был прикован наручниками к решетке, но и тут пытался кого-нибудь достать ногой.
"Может, поддельное?" – промямлил, было, дежурный офицер, но тут же понял, что сморозил глупость: ни у кого из присутствующих не было ни малейшего сомнения в том, что именно этот избитый до полусмерти человек с заплывшим глазом, с пузырящейся на губах кровью и есть самый что ни на есть настоящий Герой России.
К этой теме тут же вспомнили темную и загадочную историю об одной пропавшей в Хрючинском районе банде. В году, наверное, 97-м одна преступная группировка из Н. послала своих людей вытрясти деньги у еще "неохваченного" системой фермера, и в результате все четыре человека не вернулись. Просто исчезли без следа вместе со своей машиной. Поехала еще одна группа – и тоже пропала – и снова все четверо с машиной. Больше ехать никто не рискнул, поэтому договорились со знакомыми ментами, и те вдвоем поехали на милицейской машине-"канарейке" с мигалкой. Договорились так: один разговаривает с хозяином, а другой – страхует у машины с автоматом.
Подъехали. В это время мужик во дворе колол дрова. И мужик нехороший – недобрый. Милиционер – тот, что ходил беседовать, – потом рассказывал, что чуть не обделался со страху – все ждал, когда тот мужик его топором сходу же по балде и отоварит. Не слишком приближаясь, он поздоровался и как можно мягче спросил мужика, не видел ли тот добрых молодцев на иномарках. Мужик, продолжая колоть дрова, без каких-либо эмоций отвечал, что никаких таких молодцев не видал: "Чего им тут делать-то?"
И тут одну страшную деталь увидел милиционер, по которой сразу понял, что, конечно же, были они здесь, и все убиты: на земле около колоды валялся белый передний зуб. Это так потрясло служивого, что он тут же помчался обратно к машине.
Читать дальше