Владимир Фомин - Белая ворона. Повесть моей матери

Тоня в этот же день перенесла свои вещи и стала жить в нашей квартире. Она улыбалась, была в хорошем настроении, и Вове было хорошо от её радости. Он тут же заставил меня извиниться перед Тоней. Мне было всё равно, и я извинилась. Мне очень хотелось уйти из дома подальше куда-нибудь, от сына, от матери, чтобы их никогда не видеть, но лучше умереть. Я заперлась в своей комнате, больше не выходила на кухню, чтобы их не видеть, и стала голодать. Воду я брала на своём балконе от талого снега и капели. На голоде кровь становится очень жидкой, и даже царапины долго кровоточат. Это хорошо, так как улучается циркуляция крови, очищаются сосуды, усиливается кровоснабжение органов. Но при тяжёлой черепно-мозговой травме голодание противопоказано, так как происходят множественные мелкие кровоизлияния в головной мозг, и кровь из раненых сосудов будет долго течь и сдавливать мозг. При большом кровоизлиянии наступает смерть, как при инсульте.

Я лежала, ничего не делала, ни о чём не думала, не читала, не переживала. Я просто потихоньку умирала. Мне была неинтересна жизнь. И умерла бы, да видно Богу это было не угодно. В Заречном не было врачей, а когда у мамы поднялась температура до 39 градусов, скорая помощь из Заволжска отказалась выехать, сказав, что они не справляются даже с заявками к детям, и поэтому к стареньким они не ездят. Они порекомендовали принимать аспирин и антибиотики. Маму в тяжёлом состоянии привезли и привели ко мне под руки добрые люди. Значит, умирать мне нельзя, долг перед матерью обязывал меня жить. Чтобы справиться с депрессией, нужно зацепиться за что-то очень хорошее и радостное. Мне помог набор фотографий из 12 открыток с временами года и со стихами замечательных поэтов. Я вглядывалась в чудесные пейзажи, в цветы, и возвращалась к жизни. Когда стало получше, я уехала долечиваться в Заречный, и мать природа дала мне силы жить.

Медовый месяц у Тони с Володей вскоре закончился, и они снова стали ссориться. Она приглашала любовников прямо на дом, а Володя с помощью соседей стал понимать, что он натворил. Его стала мучить совесть, и мы помирились. Убивая мать ради подлой женщины, он, вероятно, предполагал, что он настоящий самец мужчина, защищающий свою самку, но Бог распорядился по-другому и одел его в женское платье. Тоня ушла и стала с этих пор спиваться.

Тоня работать не хотела. Поработав несколько месяцев то санитаркой в больнице, то уборщицей в интернате, то кондуктором в автобусе, она навсегда распростилась с этим бесполезным занятием. Лопухов мужчин, желающих одеть и прокормить её, было достаточно. В интернате она проворовалась. Работая кондуктором, присваивала себе выручку, продавая ложные билеты, и была разоблачена.

Тоня стала паразитировать на слабостях мужчин, то есть на их природном влечении к женскому полу. Наверное, в школе в течение 10 лет она учила не таблицу умножения, а правила сложения мужчины и женщины, изучая кама-сутру. Равнодушная к учёбе и работе, она любила секс и достигла мастерства в этом искусстве. Я слышала отзывы только четырёх её любовников. Один в восхищении сказал: "Не хочешь, но вставишь". Другие: "она и Христа соблазнит", "сладкая конфетка", "она лучшая из стерв". Она с безошибочным чутьём находила мужчин слабовольных, одиноких, несостоявшихся в жизни, но добросердечных. Первого, Пашку Смирнова, у которого умерла мать, она уговорила продать квартиру и переселиться вместе с ней к его престарелой тётке в однокомнатную квартиру. Вырученные деньги Тоня промотала очень быстро, а Пашка досыта напивался и бил Тоню. Когда все деньги кончились, он умер. Тоня осталась жить на бесплатной квартире со старушкой, питаясь на её пенсию и ожидая её смерти. Она уговорила старушку написать завещание, чтобы получить квартиру. Старушка последовала вслед за племянником, но оказалось, что квартира была уже подарена дальним родственникам.

Был у Тони и благополучный порядочный мужчина с хорошим заработком, который одевал её и Павлика с ног до головы, кормил, чем душа ни пожелает, и работать не заставлял. Этого ей было недостаточно, она обворовывала его и врала. Лёша её выгнал.

Только один из сожителей Саша был семейным человеком, имел хороший заработок, замечательную жену, двоих детей, гараж, сад, квартиру, машину и дом. Он не устоял против Тониных прелестей, бросил всё, развёлся с женой, разделил имущество, стал жить с Тоней в доме, оставшемся от матери. Тоня его споила, они промотали почти все деньги, а те, что не извели, Тонька выкрала у пьяного, оставила дверь открытой, и свалила пропажу на воров. Он бил её смертным боем, но она был крепким орешком, никогда не сознавалась в содеянном, чему и сына своего научила. Сашка расстался с ней и уехал на Север – жена его назад не взяла.