Павел Сутин - Эти двери не для всех

Он сказал все, что положено, сел и стал есть. Проголодался он за день отчаянно.

В перерыве есть особенно не хотелось, да и Чернов повел его в отделение гемодиализа.

Чернов подсел к нему минут через сорок, когда профессора, доценты и несколько заведующих выпили по шестому или даже седьмому разу, ослабили узлы галстуков, а иные – так просто повесили пиджаки на спинки стульев.

– Вы извините, я вас оставил одного… – Чернов что-то шепнул на ухо соседу Бравика, и тот с готовностью уступил Чернову свое место. – Вы не пьете? Ах, ну да – вы же не пьете. Общеизвестно…

Бравик быстро взглянул на Чернова. Тот-то пил наравне с остальными, лицо покраснело. И Бравик подумал, что если уж говорить с Черновым дальше, то теперь – самое время. Профессор, протеже Назарова, выпил, слегка распустил портупею, сейчас он оставит профессорский решпект, и Бравик, коль скоро Бравика это занимает, может разглядеть Чернова "як воно е".

– У меня все не идет из головы тот ваш аспирант, – серьезно сказал Бравик. – Тищенко, кажется?

– Да, Тищенко, – кивнул Чернов. – Я видел, что вас это заинтересовало.

– Значит, вы решили отставить его от гранта, так?

– А я могу вам объяснить. – Чернов и не собирался уходить от вопросов. Он даже с какой-то странной готовностью хотел продолжить разговор о незначительном аспиранте. – Я поставил перед ним задачу. Я определил сроки. Профессор поставил перед аспирантом задачу и дал четкие сроки. Вы понимаете? Тищенко я отличил еще на пятом курсе, после субординатуры пригласил его на кафедру. Ему было тогда двадцать два года, он из райцентра Нижние Сольцы. Вы слышали когда-нибудь о таком месте – Нижние Сольцы? Я тоже до того времени не слышал. Он хорошо учился, звезд с неба не хватал, но учился хорошо. Однако на потоке не он один учился хорошо. Кружок он посещал с третьего курса. Кандидатов в аспирантуру я отбираю придирчиво. Словом, юноша Тищенко из Нижних Сольцов был принят в аспирантуру кафедры урологии. К концу первого года я позвал его для личной беседы. Вы улавливаете? Директор клиники по душам беседует с аспирантом первого года. Я объявил ему, что вполне доволен тем, как он работает, и обозначил перспективы.

Нет, может быть, для колледжера Лиги Плюща этого было бы мало! Но для Тищенко из Нижних Сольцов – по-моему, неплохо. Хорошая, гарантированная защита и место ассистента на кафедре. Понимаете, коллега Браверман, вопрос дисциплины… В жизни клинициста не так много основополагающего… Прежде всего – вопрос дисциплины!

Чернов взял чистый стакан, предназначенный для лимонада, плеснул туда водки и сделал большой глоток.

– Алексей Юрьевич, чего вы, право, так разгорячились, – виновато сказал Бравик.

– Ваш аспирант… Так хоть с маслом его ешьте…

– И все же я договорю.

Чернов еще не был пьян, нет. Наверное, он чересчур серьезно отнесся к персоне Бравика или многого ждал от его приезда в Тверь. А может быть, он был хорошо о Бравике наслышан, заочно Бравика почитал – и такое могло быть.

– И все-таки я договорю, – повторил Чернов. – Дисциплина, Григорий Израилевич!

Дисциплина! Поставлены задачи и сроки, а молодому человеку вздумалось еще вдобавок позаниматься гемодиализом. Я дал ему понять, что он может заниматься хоть дельтапланеризмом, хоть игрой в го. Но если профессор определяет аспиранту из Нижних Сольцов сроки, – "Господи, дались тебе эти Сольцы", – досадливо подумал Бравик, – то аспиранту уместно и должно сроки соблюсти.

"Ну, а карбонариев у себя на кафедре ты не потерпишь, ты их, сучат, в бараний рог… Они у тебя, профессора, поймут, гаденыши, дисциплину", – подумал Бравик.

Он злился все больше и больше.

– А вы сами родом откуда? – участливо спросил он.

– Из Барнаула, – усмехнулся Чернов. – Кстати, что такое "аспирант из провинции" – я помню очень хорошо.

"Ты очень хорошо сохранил в себе комплекс неполноценности аспиранта из провинции, – подумал Бравик. – Вот поэтому ты и чмыришь своих мальчишек. И всех прочих, тебе подвластных, чмыришь".

– И в моей трудовой биографии есть что угодно, кроме ровных дорожек и подарочков судьбы, – сказал Чернов сердито и даже обиженно.

"Ну да, ну да, – подумал Бравик. – Что там у Конецкого на этот счет? Вот, пожалуйста: "Трудная мужская жизнь. Самоограничение и воля. Узда и цель". Да, так…" – Алексей Юрьевич, а вы отдаете себе отчет в том, что ломаете способному парню карьеру? – прямо спросил Бравик. – Ну, посудите сами, тот грант для него – это ведь не просто работа хорошего уровня. Даже не европейского уровня. Просто-таки американского уровня работа по термотерапии. В конце концов, это как минимум трехмесячное присутствие в клинике Мейо. Вы говорите – с английским у него хорошо? Тем проще. Мальчик мог бы получить там резидентуру. Пусть он не вернется к вам в Тверь. Представьте – ваш аспирант станет medicine doctor*. А вырастили вы… И плевать на личные амбиции. Нет?