Микаэла Джойя: Силиконовая любовь

— Дорогая, я хотел бы тебя познакомить с Рашель. Она тоже здесь училась.

Улыбнувшись, женщина протянула руку. Джоанну окатила волна противоречивых чувств. Молча она рассматривала незнакомку — большие черные глаза, чувственные губы, каштановые волосы. Ей было около тридцати. Ее манера держаться представляла собой крепкий коктейль из денег, образованности и красоты. Чувствуя неловкость сложившейся ситуации, Этан взял двух женщин под руки, увлек их в сторону, подальше от группы важных друзей, и выпалил в упор:

— Мы с Рашель решили пожениться.

Не дав Джоанне опомниться, он добавил:

— Мы хотели, чтобы ты была первой, кто узнает эту новость.

Джоанна стояла окаменев. Она привыкла видеть своего отца в окружении женщин особого плана: секретари, коллеги, клиентки. Естественно, отец имел и иные отношения с женщинами. Но об этом она могла только догадываться. В глубине души Джоанна понимала, что несправедлива к отцу, что вся эта буря эмоций, нахлынувшая на нее, была не чем иным, как проявлением ее эгоизма, крайне инфантильного эгоизма. С детских лет она надеялась, что в сердце отца навсегда останется только ее мама и никакая другая женщина не сможет им овладеть. С течением лет ее надежда перерастала в уверенность: отец трепетно относился к памяти умершей жены, с нежностью говорил о ней, ее фотографии были в доме повсюду.

— Я неважно себя чувствую, — выдавила из себя Джоанна, повернулась и побрела по направлению к колледжу. Ей нужно было прийти в себя, обдумать неожиданное признание отца. Омерзительное чувство, похожее на отвращение, сжимало ее горло. Уединившись в туалете, она попыталась освободиться от тошноты, вызвав рвоту, но ей удалось изрыгнуть только огромный комок слюны. Джоанна долго и тщательно мыла раковину, как будто это могло помочь привести в порядок ее мысли. Она продолжала усердно тереть руками белоснежный фаянс умывальника, а в голове звучали одни и те же слова: «Мы с Рашель решили пожениться».

Нужно было возвращаться. Джоанна посмотрела на себя в зеркало. Машинально достала пудру из сумочки, чтобы замаскировать не свойственную ей бледность. Приведя себя в относительный порядок, она сжала до боли кулаки и поклялась, что никогда не будет делить своего отца с этой женщиной.

Возвращаясь к столу, Джоанна встретила Франсуа, прогуливавшегося под руку с импозантной дамой.

— Мама, познакомься, это Джоанна, моя однокурсница. Я тебе о ней рассказывал.

Женщина внимательно посмотрела на Джоанну. В ее взгляде читалось одновременно любопытство и удивление. Улыбнувшись, она протянула Джоанне руку. Долгое и крепкое пожатие рук, казалось, было знаком какого-то бессловесного сговора.

— Приятно познакомиться, графиня, — наконец сказала Джоанна.

Клод понимала, что ее сына и эту эффектную девушку связывало нечто большее, чем просто дружба. Зная, кем является отец Джоанны, она одобряла выбор сына: было бы неплохо привить такую ветвь к их благородному, но слегка обедневшему семейному древу.

Удивительно, но обе женщины думали об одном и том же, каждая — через призму своих интересов. Джоанна мигом сообразила, что может превратить эту встречу в своего рода месть отцу. Она решительно подвела Клод и Франсуа к столику, где сидели отец и Рашель, и сказала:

— Отец, позволь представить тебе графиню д’Орлеак и ее сына Франсуа.

Не дав отцу что-либо ответить, она с вызовом произнесла:

— Франсуа предложил мне руку и сердце, и я решила принять его предложение.

Джоанна обняла Франсуа и демонстративно поцеловала его в губы. Покрасневший от стыда, он не смог вымолвить ни слова. Джоанна решила выйти замуж исключительно для того, чтобы больнее ранить отца, и выражение его лица говорило о том, что цель достигнута. Довольная собой, она ни на секунду не задумывалась, во что может обернуться в будущем ее скоропалительное решение.

Что касается Франсуа, то он прекрасно понимал, что является частью какой-то игры, но сложившиеся обстоятельства были сильнее его. Шутя попросить руку девушки после бурной ночи любви — это одно, но по-настоящему жениться — совсем другое. О семье он еще не думал. Ему хотелось стать писателем. Но мать яростно ухватилась за эту неожиданную возможность удачно женить сына. Больше всего в жизни Клод боялась, что сын станет таким же неудачником, как его покойный отец, который просадил все семейное состояние в казино и на лошадиных скачках. Мать решила, что Франсуа должен жениться, и он согласился. К тому же Джоанна ему нравилась, и даже очень.