Микаэла Джойя - Силиконовая любовь

Николя поднялся с кровати. Наконец нагловатое выражение его лица изменилось. Серьезным голосом, чеканя каждое слово, он сказал:

— В течение двух дней тебе удалось разрушить двадцать лет моей жизни. В один миг я перестал понимать, кто я… Раньше я так гордился и любовался тобою! А сейчас понимаю, что ты лживая, эгоистичная, распущенная женщина, не способная состариться.

Джоанна была полностью уничтожена несправедливыми обвинениями. Униженная, она неподвижно сидела, не в состоянии проронить ни звука. Скованная душевным параличом, она не чувствовала даже боли. Сокрушительная волна воспоминаний отбросила ее на двадцать лет назад. С поражающей ясностью она увидела себя и отца. Сколько раз думала она о своем отце то же самое, что высказал ей сейчас сын. Но строгое воспитание не позволяло открыто обрушить на отца все претензии и обиды. История повторилась. К тем страданиям, которые она переживала как дочь, добавились страдания матери, которая не сумела построить гармоничные отношения с сыном. Понимая, что повторяет ошибки и просчеты, в которых она обвиняла своего отца, она осознала свою полную несостоятельность в роли матери.

Николя стоял перед Джоанной, ожидая хоть какой-нибудь реакции на свои слова. В глубине души он чувствовал себя провинившимся ребенком, которого должен отшлепать строгий отец. Ему хотелось видеть в матери сильного отца, которого у него никогда не было, но Джоанна сидела неподвижно, не подавая никаких признаков жизни.

Раздался телефонный звонок. Николя посмотрел на дисплей и протянул телефон матери:

— Даже если я уеду, ты не будешь по мне скучать: ты уже обзавелась другим ребенком.

Джоанна почувствовала себя еще более опустошенной, две слезы тихо скатились по ее щекам. Николя подошел, холодно поцеловал мать. От него разило алкоголем: ему пришлось выпить, чтобы набраться смелости бросить матери в лицо все эти обвинения.

— Au revoir, madame Rosenbaum, — сказал он и вышел из комнаты, не оборачиваясь.

Через некоторое время в комнату тихо постучал Амет:

— Синьора, с вами все в порядке?

— Где Николя? — ответила вопросом на вопрос Джоанна.

— Он ушел. Вот, оставил для вас конверт.

Женщина торопливо схватила конверт в надежде найти в нем записку со словами прощания. Но она жестоко ошиблась: «Оставляю тебе это маленькое напоминание о себе. Это единственное, что есть между нами общего». Из конверта вывалился пакетик гашиша.

Джоанна поднялась, сделала несколько неуверенных шагов, пошатнулась. Амет подхватил женщину, не дав ей упасть.

— Амет, дорогой, ты меня знаешь с малых лет, скажи, за что я должна терпеть эти муки? — зарыдала Джоанна.

Телефон снова зазвонил. Это был Марк.

— Я звоню тебе целый день, ты не отвечаешь. Очень беспокоюсь за тебя. Я даже порывался заехать, но побоялся, что мой визит будет не ко времени.

— Марк, приезжай ко мне, пожалуйста! Мне так нужно с кем-нибудь поговорить. Сегодня был самый ужасный день в моей жизни!

— Буду через десять минут.

Через четверть часа Амет доложил хозяйке, что ее спрашивает незнакомый молодой мужчина.

Джоанна засуетилась. Вбежала в ванную комнату, где ее поджидало предательское зеркало, со своей вероломной способностью реально, без приукрашиваний отражать действительность. Джоанна не могла поверить, что женщина с усталыми красными глазами, бледным и поникшим лицом, взъерошенными волосами была ее отражением. «Наплевать! — подумала Джоанна. — Главное — побыстрее убраться из дому».

В гостиной она опустошила бокал виски и спустилась к Марку, который ждал ее напротив дома, восседая на шикарном мотоцикле, сверкающем в свете фонарей хромовыми деталями. Восхищению и радости Джоанны не было предела:

— Прекрасная идея! Боже, прошло, наверное, сто лет с тех пор, как я последний раз каталась на мотоцикле!

— В такой чудесный вечер не хотелось брать машину, решил приехать на мотоцикле, чтобы чувствовать твое тело, прижимающееся к моему.

Марк помог Джоанне надеть шлем. Приоткрыв щиток, он поцеловал ее в губы:

— Ничего не говори. У нас еще будет много времени.

Марк надел каску, сел на мотоцикл, за его спиной устроилась Джоанна. Они катались по Парижу, наслаждаясь многовековой красотой города в свете неоновых фонарей. Монмартр, Эйфелева башня, Елисейские Поля, набережная Сены… Джоанна обнимала Марка за талию, прижималась к его мускулистой спине, наслаждалась близостью их тел.

Покружив еще немного по городу, Марк свернул в одну из улочек и остановился напротив неприметной двери, освещенной тусклым фонарем.