Микаэла Джойя - Силиконовая любовь

Казалось, Николя его не слушал, он думал о своем. Сквозь его эгоистичные переживания не прорвалось ни малейшего угрызения совести из-за того, что он стал доносчиком по отношению к своей матери.

— Представляешь, все эти годы меня пичкали враньем? Бабушка сказала, что одной из причин, которые довели отца до смерти, была та, что мать его не любила.

Замолчав на мгновение, он, взвешивая каждое слово, добавил:

— Бабушка уверена, что мать всегда любила другого мужчину.

Президент был растроган этими словами, несмотря на то что не мог дождаться завершения разговора, не предвещавшего ничего хорошего. Он понимал, что рискует услышать вопросы, отвечать на которые не имеет ни малейшего желания. Президент встал, всем своим видом выражая желание прекратить разговор.

— Скажи, что я могу сделать для тебя?

— Я хочу уехать отсюда. У тебя есть знакомые в Гарварде? Скоро начнутся летние курсы для иностранцев… ты можешь меня устроить?

Президент вздохнул с облегчением: конкретное дело дало ему почувствовать твердую почву под ногами, в то время как сентиментальные истории выводили из равновесия. Для него попросить об одолжении ректора не представляло никаких проблем, тем более что несколько недель назад он перечислил университету крупную сумму денег для стипендиальных поощрений некоторых студентов.

— Можешь считать, что вопрос решен.

В дверь постучала Даниэлла:

— Извините, месье Президент, на связи секретарь министра финансов. Она звонила уже три раза. Настаивает, что вопрос чрезвычайно срочный.

— Сначала соедините меня с профессором Фредманом из Бостона.

Для Президента не было ничего невозможного: курсы начинаются на следующей неделе, и Николя уже зачислен в студенты.

— На какой день заказывать билеты в Бостон? — спросила Даниэлла.

— На ближайший рейс, — ответил Николя.

— Вот видишь, любую проблему при желании можно решить, — по-отцовски сказал Президент.

Николя поблагодарил. Прежде чем попрощаться, он, под влиянием запоздалых угрызений совести, попросил не рассказывать матери об их разговоре.

— Я привык к секретам. Считай, что я забыл обо всем, — заверил его Президент. — Рассчитывай на мою помощь, что бы ни случилось. Надеюсь, разлука с матерью будет полезна для вас обоих. Взгляд издалека позволит тебе увидеть проблему в истинном свете.

Николя вышел в сопровождении Даниэллы. Когда дверь за ними закрылась, Президент вернулся в свое кресло и облегченно вздохнул. Несмотря на начало рабочего дня, он был выжат как лимон: разговор с Николя оказался более утомительным и нервным, чем любое заседание.

После недолгого размышления он обратился к Даниэлле по внутренней связи:

— Если меня будет спрашивать синьора Розенбо, под любым предлогом не соединяйте.

Набрав другой номер по сотовому телефону, нежно сказал:

— Дорогая, у меня есть приглашение на премьеру нового фильма с Томом Крузом. Если ты хочешь пойти, я заеду за тобой в 20.30.

Президент прошел в ванную комнату, освежил холодной водой лицо, поправил темные, без единой седой нити волосы, которые доверял красить одному высокооплачиваемому парикмахеру.

Теперь он был готов продолжить работу. На линии его ожидал министр финансов.

— Расслабьтесь, пожалуйста, у вас слишком напряжена спина. Постарайтесь ни о чем не думать.

— Если бы это было так просто, ни о чем не думать, — тяжело вздохнула Джоанна.

Массажистку звали Эльга. Это была тридцатилетняя бельгийка, известная в Париже не только своими волшебными руками, но и профессиональным тактом. Эльга опустила простыню ниже талии и принялась массировать, начав с шеи, постепенно опускаясь к ягодицам.

— Если хотите, я могу включить легкую музыку, — предложила Эльга.

Джоанна отказалась. Впервые она не могла отдаться во власть приятных ощущений массажа. Ее мучило беспокойство. Она смотрела, не отводя глаз, на сотовый телефон, как будто могла заставить его зазвонить телепатической силой своих мыслей. Иногда она поглядывала на часы, но стрелки не двигались, время остановилось.

— Вы не могли бы перевернуться на спину, — попросила массажистка.

Джоанна не вытерпела, набрала номер Президента. Бесполезно. Он не поднимал трубку, потом включился автоответчик. Разозлившись, позвонила в офис: