Афонсо Шмидт - Тайны Сан-Пауло

– Красивая зажигалка! У нас, в Рио, такой вещи не найти. Какое дело компании до того, что вас ограбили? Обратитесь за помощью к друзьям, попросите кредит в банках, продайте имущество, но возвратите компании деньги…

Каспио зажег сигарету, внимательно осмотрел зажигалку и вернул ее:

– Благодарю. Закажу себе похожую…

– Какие претензии предъявляет ко мне компания?

– Это решат адвокаты. Растрата фондов, присвоение ценностей… Я хоть и достаточно образованный человек, но, право, в этом не разбираюсь… Я родился не для юридического крючкотворства, а для высоких административных постов…

– Если я продам все свое имущество, этого не хватит, чтобы покрыть даже десятую часть похищенного.

– Воры обокрали вас, а не компанию.

– Может быть, мне хоть немного пойдут навстречу! Например, частичное погашение ежемесячно – я не буду получать от компании причитающихся мне комиссионных, пока не покрою убытка. Пусть на это уйдут годы; я буду стараться давать компании вдвое, втрое больше дохода… Мои дети учатся… То, что произошло со мной, может случиться с любым вашим служащим, каким бы исполнительным он ни был…

Пресс-папье уже давно собирался уйти и, страшно недовольный задержкой, шагал взад и вперед по комнате.

Вошла Орайда.

– Письма, доктор…

– Положите сюда, подпишу после завтрака.

Орайда удалилась. Оливио упорно продолжал:

– Значит, против меня намереваются возбудить дело?

– Разумеется!

– Мне придется выступать на суде, давать показания…

– Безусловно!

Доверенный из Сан-Пауло вышел из себя:

– В таком случае, хоть и неохотно, я раскрою все, что нам с вами известно.

– Что – все?

– Все, вы прекрасно понимаете. Ну, хотя бы историю с каолином, содержащим ценную руду… Вы думаете, что, работая столько лет в компании, я ходил с завязанными глазами? Нет, сеньор. Я пойду ко дну не один.

Пресс-папье побледнел.

– Мелкий шантаж, да?

– Называйте как угодно. Это отчаянная самозащита главы семьи, который стоит на пороге нищеты, человека, которого вы хотите бросить в тюрьму, хотя это не принесет вам никакой пользы.

Воцарилась тишина. Доктор Каспио нетерпеливо взглянул на часы. Он опаздывал, был уже полдень. Как бы вспомнив о скупщике, он примирительно сказал:

– Сеньор Оливио Базан, возвращайтесь в Сан-Пауло и терпеливо ждите результатов следствия. Один из наших адвокатов в надлежащее время разыщет вас и будет действовать в соответствии с тем решением, которое компания сочтет наиболее справедливым. А теперь, с вашего позволения, мне пора завтракать…

Торопливо, не попрощавшись, Оливио вышел первым. Пресс-папье, чтобы не появляться с ним вместе, несколько задержался в кабинете.

Оливио вернулся на самолете, вылетевшем в час дня. У дома на улице Бугенвиль у него защемило сердце. К решетке сада уже было прикреплено объявление: «Дом продается. Обращаться к сеньору Понсиано – посреднику по купле и продаже домов и земельных участков, – улица Даль, 55. Всегда – самые выгодные условия».

Оливио быстро вошел в дом. Клелия была в гостиной. Жоржи и Тила, растерявшись после постигшего семью несчастья, проводили большую часть времени в своих комнатах. Оливио прошел в кабинет и заперся там до обеда, приводя в порядок свои бумаги.

Через несколько дней ему нанес визит один из адвокатов экспортной компании, доктор Лукресио, чемпион по теннису. Оливио знал его мало. Адвокат вошел, дружески улыбаясь, и сразу же начал объяснять:

– Я собирался в Сан-Пауло в связи с теннисными состязаниями. Об этом узнал наш главный директор, и, так как он считает, что каждый его служащий – это лимон, тут же бросил меня в соковыжималку: поручил побывать в полиции и узнать все о вашем деле. Я считаю, что оно складывается в вашу пользу…

– В мою?

– Полагаю, да. Директора чувствуют себя обескураженными. И есть от чего! Сообщение об этом ограблении вызвало много шума. Чертовски запутанное дело!

– Чего же хочет компания?

. – Общее желание – все похоронить и сверху положить камень, чтобы избежать расследования. У вас в Рио появился друг. После того как доктор Каспио позавтракал со своим братом, он только и говорит о вашей жене и детях, о разбитом домашнем очаге, о возможных опасностях для компании. Главный директор, как видно, наконец оценил ваши деловые качества и вашу честность… И мне, поверьте, сейчас не ясно, то ли вас будут судить, то ли наградят…

Взглянув на часы, он продолжал: