Илья Кормильцев - Собрание сочинений. Том 2. Проза

АБ. В том случае, если нет желающих внести за подсудимого штраф, я объявляю приговор. Именем города Махагонии Джимми Макинтайр, лесоруб, приговаривается к смертной казни через повешение.

Удар гонга. ЗТМ.

Свет только в левом углу сцены. Он высвечивает сидящую за разбитым фортепьяно Дженни, которая играет вступление к песне «25 минут до конца».

Вспыхивает свет в правом углу: там установлен эшафот с виселицей (возможно, все тем же бывшим металлодетектором).

ДМИ готовят к казни: АБ выступает в роли режиссера, Палач в балахоне (это может быть актер, игравший ДПВ) совершает положенные в таких случаях действия (последняя сигарета и т. д.), ТХ суетится вокруг с камерой.

Происходящее возле эшафота, возможно, как-то соотносится с текстом песни, которую поет ДО.

С последним аккордом свет над ДО резко гаснет.

АБ (к палачу) . Стоп! Стоп! А как же последнее слово смертника? Эту сцену никак нельзя пропускать, это ключевой эпизод! Я намерен заработать на этой картине не менее ста миллионов. К тому же, я придумал сногсшибательное название — «Казнь Джима Макинтайра, героя Дальнего Севера, бунтаря и поэта»! Палач, выньте ему кляп изо рта!

Палач делает шаг к ДМИ. Внезапно свет начинает мигать, и раздается завывание сирены. Все застывают неподвижно.

Голос Диктора. Внимание! Внимание! Штормовое предупреждение! Небывалой силы ураган приближается к Махагонии! Всем немедленно укрыться в убежище! Всем немедленно укрыться в убежище!

ТХ. Бегби, надо прятаться! Иначе мы умрем!

АБ. Что? Отложить казнь? Да ты посмотри, какой свет, какая картинка. Герой на фоне грозовых облаков. Мы заработаем на этом сотню миллионов!

ТХ. Нет, Бегби, мы погибнем! Ураган — это очень серьезно!

АБ. Тоби, ты вновь сомневаешься в том, что деньги могут творить чудеса?

ТХ. Я знаю, Бегби, так написано в Библии. Ты мне рассказывал. Но и про зебру ты тоже мне рассказывал.

АБ. И что?

ТХ. А вдруг это и есть то самое… ну, чем зебра кончается?

АБ. Ерунда, Тоби, наша зебра — очень длинная и состоит исключительно из белых полосок.

ТХ. Таких зебр не бывает, Бегби.

АБ. Послушай, Хиггинс, я не собираюсь терять сто миллионов баксов из-за какой-то там полосатой лошади! Снимаем! Мотор!

Палач освобождает ДМИ от кляпа. ТХ покорно припадает к камере.

Грозовое небо на заднике. Звучит инструментальная пьеса (возможно, The Doors, «Riders on the storm»).

ДМИ. Жалкие люди! Чего вы испугались? Разве могут сравниться какие-то там цунами, землетрясения, вулканы, тайфуны, смерчи, торнадо, песчаные бури и океанские штормы с человеком?

В продолжение всего монолога ДМИ на заднике вспыхивают заголовки новостей: «УРАГАН УНИЧТОЖИЛ ПЕНСАКОЛУ!», «АДЕЛАИДА СМЕТЕНА С ЛИЦА ЗЕМЛИ!», «ОГРОМНЫЕ РАЗРУШЕНИЯ В МАРРАКЕШЕ!», «ПОРЫВОМ ВЕТРА ОПРОКИНУТА ЭЙФЕЛЕВА БАШНЯ!» и т. п.