Илья Кормильцев - Собрание сочинений. Том 2. Проза

В прихожую ворвалось отвратительное существо, нелепо размахивающее конечностями. Два больших шара, покачивающихся под Машкиной футболкой явно были коконами, в которых вызревало следующее поколение говорящих насекомых. На лице жутко шевелились перламутрово-алые жвалы, но страшнее всего были огромные фиолетово-зеленые, с переливами, фасетчатые глаза.

Викентий успел удивиться тому, как долго он принимал эти нечеловеческие органы зрения за купленные им самим в Коньково солнцезащитные очки и чуть было не выронил от ужаса нож, но тут кошмар внезапно вернулся — поплыли обои, заходил ходуном потолок, заскоблили по стеклу острые коготки. Подвывая от страха, Зямзиков ударил инопланетянина кинжалом чуть пониже жвал, а потом еще раз, и еще, и еще.

Бледный хитин лопнул, и из дыры в нем на волю хлынул поток из тысяч и тысяч омерзительных багровых тварей, липких и вертких, словно брызги какой-то жидкости. Они летели Зямзикову в глаза, в нос, в губы, в щеки. Викентий почувствовал на языке металлический вкус крови — очевидно, верткие демоны вгрызлись острыми зубками в его плоть и та начала кровоточить.

Враги в очередной раз обманули Зямзикова, как обманывали всегда русский народ. Они использовали его в своих гнусных целях — вот почему вчера так гнусно ухмылялся Миша, протягивая ему деньги. Вот почему запугивал его Голос. Им нужно было, чтобы Викентий открыл для полчища жутких тварей дверь в этот мир. Зямзиков дико закричал не своим голосом. Кровь текла по лицу, где-то на полу жутко хрипел умирающий таракан, а проникшие в мозг покемоны доедали последние остатки разума.

Ларек, принадлежавший ПБОЮЛ «Ахундов А. А.», обеспечивал население товарами повседневного спроса: спиртными напитками, сигаретами, сушеным планктоном в пакетиках, презервативами «Vizit» в ассортименте и прочей чепухой, без которой современный человек не мыслит своего существования.

Продавцов у Ахундова было двое. Любой, кто посмотрел бы на них, решил, что попали они в ларек не случайно, а после тщательного кастинга: представить, чтобы подобная пара могла сложиться стихийно, было труднее, чем поверить в самопроизвольное зарождение жизни из первобытного бульона — настолько полную противоположность друг другу являли два приказчика. И как бы удивился наш гипотетический «любой», если бы узнал, что перед ним два родных брата, единокровных и единоутробных.

Старший Углаков, здоровенный детина с неприветливым лицом того типа, который в народе именуют «будкой» или «ряхой», кардинально не походил на Углакова Антона — субтильного блондина в очках фасона, который с легкой руки Николая Добролюбова, Джона Леннона и Егора Летова стал чуть ли не униформой интеллектуалов-нонконформистов. Стоит ли разъяснять, что не только физическая, но и духовная природа братьев удивляла контрастами. Однако, несмотря на это, их жизненные пути до сих пор так и не разошлись. Впрочем, каких только чудес не бывает между братьями!

Предприятие Ахундова, выгодно расположенное между аркой ворот, которые вели во двор, где находился штаб какой-то патриотической организации, и входом в ночной танцевальный клуб «Конвульсия», процветало. Патриоты исправно закупали крупные партии незамысловатых товаров, чем обеспечивали экономическую стабильность бизнеса, люди же из клуба, не покупали ничего, кроме сигарет (охрана все равно отбирала спиртное на входе), но, как вскоре выяснилось, были основой уже даже не стабильности, а полномасштабного просперити. Выяснилось это не далее чем на третий день с начала трудовой деятельности братьев Углаковых в торговой точке, предыдущего обитателя которой незадолго до этого увезли в даль светлую молодцы из ФСКН.

Неприметный прыщеватый человек подошел к старшему из братьев, отвел его в сторону, показал корочки и попросил зайти через час в подсобное помещение рюмочной «У Веселой белочки». Там, посреди ящиков и пустых кегов, он предложил Даниилу Углакову простой выбор между крупными неприятностями и взаимовыгодным сотрудничеством. Поскольку Дэн уже видел корочку, на принятие правильного решения у него ушло примерно десять секунд.

Прервавшаяся было на неделю торговля разноцветными таблетками, расписными промокашками и сверкающими порошками быстро восстановила прежний оборот. Миша честно выплачивал Дэну положенный процент, но Дэн все равно чувствовал себя не в своей тарелке. Ему не давала покоя незавидная участь своего предшественника. Впрочем, деньги убивают всякий страх в душе игрока, а Дэн был игрок.