Олег Рой: Код личного счастья

О непредсказуемости петербуржской погоды сказано уже, наверное, все, что только можно. С чем ее только не сравнивают, как только не ругают… А ей до того и дела нет, как красавице с глянцевой обложки нет дела до сплетен и слухов, витающих вокруг ее имени. Что бы о ней ни говорили, красавица уверена и в своей привлекательности, и в преданности поклонников, которые простят ей любые капризы. Точно так же петербуржцы прощают любимому городу все прихоти и крайности его климата — ради его неповторимого очарования. Они знают: города, прекраснее Санкт-Петербурга, нет в целом свете. Даже в туман, в дождь и в слякоть. Что уж говорить о погожих днях…

Сейчас день подходил к концу, наступал вечер, зато какой! Настоящая рождественская сказка. Медленно кружась, снег падал крупными хлопьями и легко, с каким-то особенным, истинно петербуржским достоинством оседал на крышах, на проводах, на узорных оградах, ложился пышными сугробами, сверкая в свете фонарей и по-новогоднему украшенных витрин. Казалось, даже автомобили, полноводной рекой лившиеся в этот час по центральным улицам, сбавили скорость и притихли, чтобы не нарушить очарование вечера.

Один из автомобилей, ярко-красная «Киа», отделился от потока и затормозил около входа в метро. Сидевшая за рулем молодая женщина с короткими темно-русыми волосами чуть наклонилась, рассматривая толпящихся на тротуаре прохожих, нашла кого-то взглядом, улыбнулась, дважды нажала на клаксон и помахала рукой. Через некоторое время задняя дверь машины распахнулась, и теплый салон наполнился ароматом зимней свежести, смехом и веселыми голосами.

— Ну, Ларка, ты, как всегда, точна, минута в минуту! — воскликнула одна из пассажирок, высокая красивая девушка в красной спортивной куртке, которая очень шла к ее темным, почти черным, волосам.

— Ну так она же у нас бизнес-леди, ей положено, — со смехом откликнулась вторая, миловидная блондинка с явной склонностью к полноте.

— Мне тоже положено, — вздохнула брюнетка. — Но никак не получается не опаздывать… Не понимаю, как от меня еще клиенты не разбежались.

— Не говори ерунды, Аленка, никуда они от тебя не денутся! — заверила блондинка, пристраивая на коленях торт, а рядом, на сиденье, пузатую сумку.

— Это точно, где они еще найдут такого мастера? — согласилась Лара, наблюдавшая в зеркало возню на заднем сиденье. — Дашка, может, отправим твою сумку в багажник? Она ж вам мешает!

— Не! — Даша энергично затрясла выбившимися из-под шапки золотистыми кудряшками. — Багажникам я не доверяю. У меня банки!

— Неужели свои фирменные маринованные опята везешь? — обрадовалась Лара, трогаясь с места.

— А как же! — весело подтвердила Даша. — И грибочки, и огурцы, и лечо твое, Аленка, любимое… Надо ж побаловать дорогих подруженек! Тем более что так редко видеться стали.

— Да уж, Лара, если бы не твое новоселье, я бы в этом году точно к вам не вырвалась, — поделилась Алена. — Вы же знаете, какая у меня сейчас горячая пора. Всем хочется к Новому году быть красивыми. Так что дни расписаны не просто по часам, а даже по минутам.

— Да уж, хорошо, что я постриглась заранее, на той неделе, — Лара снова бросила взгляд в зеркало и слегка поправила асимметричную челку.

— Ну а я и так красивая! — хохотнула Даша.

— Оно конечно, — повернулась к ней Алена, — но все-таки выкроила бы время да заехала ко мне. Ты ж знаешь, ради тебя я всех клиенток подвину. Сделали бы тебе такую прическу, что ах! Ренат увидит и заново влюбится, вот увидишь.

Даша снова хихикнула, но на этот раз уже как-то не слишком весело.

— Аленка, ну что ты говоришь… Какое там «выкроить время»! Это перед Новым-то годом!.. У меня сейчас дурдом творится, не хуже, чем у тебя. Майке нужно перешить карнавальный костюм для утренника, у Руськи только позавчера температура спала, а что Тимур на днях учудил, ты и сама знаешь…

— А что такое? — заинтересовалась Лара, сворачивая с оживленного шоссе в тихий заснеженный переулок. — Я не в теме.

— Да башку побрил, — возмущенно сообщила Даша.

— Налысо? — удивилась Лара.

— Если б налысо, еще ничего… А то взял и выбрил себе половину волос. Придурок! Так и ходил два дня — половина головы лохматая, половина лысая. Красота! Еле загнала его к Аленке, та его, как смогла, в порядок привела, хоть какое-то подобие прически сделала.

— Это что ж, Ален, у них теперь, у молодежи, мода такая? — недоумевала Лариса.