Дмитрий Бавильский - Сделано в ССССР Роман с китайцем

"Смешнее" и интереснее всё происходит с песенками иностранных исполнителей. Что цепляют они? Какие крючочки пересечения фонетики и мелодических извивов заставляют нас подпадать под обаяние коммерческого продукта?

И, пожалуй, главный вопрос современности – все эти песенки падают-попадают в нас из-за своих безусловных художественных достоинств или их насильно вбивают в нас многократными повторениями и навязчивое количество однажды ненавязчиво переходит в качество.

И ты словно бы просыпаешься, словно бы пробуждаешься от многовекового сна, словно бы рождаешься заново, когда осознаёшь себя, свою жизнь в компании какого-нибудь не слишком затейливого мотивчика, которым отныне будет помечен этот конкретный период твоей жизни. Муха в янтаре, да.

Интереснее всего – что же на самом деле происходит там, под спудом сознания, пока мелодийка не выныривает на поверхность, пока не обнаружит себя под прожекторами нашей осмысленности. Какие капли и какой камень точат? Ну да, не даёт ответа, а даже если и даст – в виде заметки из субботнего, научного приложения к газете "Известия", вряд ли такая статеечка может кому-нибудь показаться хоть сколько-то убедительной?

Жаров зажигает

…Олигарх плавает в бальзаме забытья. Продолжает плавать. Кажется, у него отрастают жабры, он ими дышит и вспоминает, вспоминает. Всегда был деятельным, не сидел на одном месте, хотел большего. По жизни его вёл инстинкт саморазвития, связанный с деньгами. Их в его советском прошлом категорически не хватало. Поэтому, когда началась перестройка и вышел закон об индивидуальной трудовой деятельности,

Олигарх понял: вот, наконец, пришло его время.

Тогда в бизнес обычно "комсомольцы" шли, партийные деятели нового образца, не отягощенные принципами "Кодекса строителей коммунизма".

Пронырливые вторые секретари райкомов открывали центры научно-технического творчества молодежи (НТТМ), позволявшие делать деньги едва ли не из воздуха. Ведь государство позволяло им обналичивать деньги, тогда как для госпредприятий на это стоял запрет. Вот и предлагалось обналичивание официальных счетов, проводимых госпредприятиями через НТТМ. Собственно, так и возникали первые большие состояния в стране. Вполне легитимный путь к обогащению.

Да только не все были комсомольскими вожаками (и хорошо, что не все, а то бы сидели сейчас поголовно, подобно Ходорковскому), обычные люди тоже потянулись вслед за запахом больших денег. Не все, конечно, только самые предприимчивые из них. Те, кому на месте сидеть вожжа мешала. Соученики и коллеги по научно-исследовательскому институту, где даже воздух был мёртвым как старая, пожелтевшая бумага пили горькую и изменяли жёнам. Поголовно.

И в том находили полное моральное удовлетворение. А наш Олигарх задумался об открывшихся возможностях. Занял денег и купил ручной станок с формовочным прессом да мешок пластмассовых гранул яркого алого цвета (его поставили на пыльном балконе).

Вечерами, после работы разогревал пластмассу и штамповал значки – маленькие пунцовые сердечки и губы с высунутым языком (эмблема группы "Rolling Stone"), втыкая в теплый пластик иголки. Жена, которая тогда была только невестой, сидела с ножницами, срезая пластмассовые заусеницы, придавая сувенирам "товарный вид", после чего разноцветные остывшие россыпи сдавали торгашам.

Никакого конфетно-букетного периода и "медового месяца" у них не случилось, одна лишь упорная работа каждый вечер, простая механическая работа, за которой можно беседовать и, как показала жизнь, вполне романтично женихаться. Другие просаживали зарплаты в ресторанах и тупых кинотеатрах, а будущий Олигарх и его избранница оказались захвачены "процессом накопительства". Вполне в духе времени.

Когда значки надоели, а мешки с пахучими гранулами закончились,

Олигарх вложил все деньги в купальники. Между прочим, очень удобный бизнес – женские купальники, если сжать, вполне в ладони помещаются.

То есть привезти их можно очень много. В коробку помещается несколько сотен экземпляров.

Сначала челночили сами, ездили в Польшу и Турцию, привозили товар и ранний загар, чуть позже, разбогатев, Олигарх нанял нескольких тучных тёток. Говорливые и громогласные, они были отчаянно честны и старались понравиться новому "боссу". Олигарх рассовывал купальники по лавочкам и снова подсчитывал прибыль. На бабки почти никогда не попадали, успех сопутствовал почти всегда, а если случались дефолты или денежные реформы, то переживали их вместе с остальным народонаселением как стихийное бедствие, как явление природы.