Валерий Попов - Комар живет, пока поет

Об эти буквы я спотыкнулся и чертыхнулся: ч-черт! В таком своем состоянии – и то уел! Улыбается неизвестно чему… “Слышу, батьку, слышу!”

Последний мой сорт, который я не успел размножить и изучить, высеян, я думаю, в этом году только под окнами этой дачи, что не дает, разумеется, никаких возможностей для его изучения, и я со слезами на глазах гляжу на него.

Я вдруг тоже почувствовал резь и слезы в глазах – наверное, от долгого и неотрывного чтения.

Однако при создании этого сорта я заложил бомбу, которая при удачном стечении обстоятельств разнесет вдребезги все привычные основы селекции.

Снова вздрогнув, я глянул на него… “Бомба”! Как бы дачу не разнесло!

И если я увижу в созревших растениях хоть малейшее подтверждение моей правоты – я буду счастлив и смогу с достоинством умереть.

Это только мы думаем, что мы здесь отдыхаем! На самом деле – при эксперименте его присутствуем! Посмотрел на всходы, довольно дружные и высокие… Что он там “заложил”? Он тут главный. А мы все – лаборанты его.

В лучах заката (и славы) по аллее важно прошествовал писатель

Строгин, наш несгораемый лауреат, впитавший в себя всю мудрость и не оставивший ничего нам. Пора и мне о чем-то подумать. И этот день догорел… а жрать нечего. “Я сейчас, Нонна!” – крикнул и оседлал мой ржавый велосипед. На площади у магазина кипела жизнь – шикарные иномарки, веселые девушки… И главное – летняя беззаботность!

Вздохнув, вошел в магазин – за прилавками никого уже не было. Лето!

Греются. Поздно приехал. Купить удалось только мозги. Самый невостребованный товар.

– Нонна! Мозги убавь! – спохватившись, крикнул я ей.

– А я уж их давно выключила! – заметив тут некоторую долю шутки, робко хохотнула она.

Разбудил отца, довел до стола. После сна он посвежел, светился.

– Я новое открытие сделал! – улыбаясь, объявил он.

Без открытий у него, как правило, день не проходил!

– Ну… так и какое же? – спросил я.

– А? – Он весело сверкнул глазом: мол, говорить – не говорить? – Сделал!

– И про что же?

– А? Про смерть, – произнес он спокойно и весело поглядел на нас.

Потрясенные столь неожиданным применением его таланта, мы долго молчали.

– Поскольку в скором уже времени мне предстоит с ней тесная встреча… я решил все продумать загодя, – сообщил он.

– Слушай! – сказал я. – С этим экспериментом ты лучше погоди.

Как бы эту темку закрыть, неуютную? Впрочем, неуютной эта темка казалась вроде бы только нам. Он улыбался спокойно и даже торжествующе.

– Ну, и какое же открытие? – поинтересовался я. Хотелось с ним сцепиться – как всегда, когда он свои безумные теории выдвигал. Но тут, наверное, воздержаться лучше бы. Тема уж больно необсуждаемая.

– Надо… свое время назначить ей! Удачное! – не дождавшись наводящих вопросов, сообщил он. – Договориться, короче. Но уже не обманывать ее.

– Для кого – удачное-то? – злобно поинтересовался я.

– Ну, для себя, разумеется! Чтобы закончить все! – самодовольно произнес он. – Ну, чтобы и у нее все сходилось по срокам, по ее производству, – уже с небрежной улыбкой добавил он.

– Ну и что? Сговорились?

– А! Сговоримся! – закончил уже уверенно и, эту тему решив, стал в кухню смотреть. – Поесть там у нас найдется что-то?

Ну что ж… Это теория менее безумная, чем все предыдущие его. Ранее он сеял, например, озимую рожь весной, яровую пшеницу – осенью, вытряхая новые, нераскрытые прежде возможности из них. И использовал!

– Ну… и как же ты будешь его… определять?

– А? – глянул задорно. – А вот этим, – кивнул за окно на всходы. -

Мой последний посев. И есть там одна штука… которой я горжусь!

Доказать или даже объяснить уже ничего не успею – но чувствую: есть!

– Он гордо откинулся на спинку стула. Я подумал, что он скажет сейчас свою любимую веселую присказку: “Видал – миндал?” – но на это, значит, сил ему уже не хватило. Но на науку хватило: – Еще трубкование не началось. Потом – цветение, опыление, но я уже чувствую: есть! Созреет этот сорт – и все! Больше не имею вопросов.

Не буду вам докучать. Уносите! – махнул ладошкой.

– Но стоит ли жестко так с производством связывать? – пробормотал я.

– А с чем – связывать?! – рявкнул он. – Так подыхать?!

– Не хочу даже… при таком разговоре присутствовать! – Нонна, всхлипнув, ушла.

– Ну у тебя есть, кажется, и с чем другим связывать… твой итог?

Одних дипломов твоих… полкомнаты. На них смотри!

– А! – отмахнулся своей прекрасной огромной ладонью. – Это когда еще было!