Николас Спаркс - Чудо любви

– А если бы я рассказал вам про своих невыносимых соседей, вы бы меня пожалели?

– Нет.

Джереми рассмеялся:

– Я живу в Нью-Йорке не потому, что мне нравится быть в центре бурлящей жизни. Я живу там, поскольку там вся моя семья и потому что мне там хорошо. Это моя родина. Так же как для вас – Бун-Крик.

– Наверное, ваша семья очень дружная.

– Да, – подтвердил Джереми. – Мы собираемся каждый уик-энд в доме родителей в Куинсе. У отца несколько лет назад был сердечный приступ, и ему нужен покой, но он обожает, когда мы собираемся вместе. Все мои братья живут неподалеку, так что им удается навещать родителей чаще, чем мне. Когда наша семья в сборе, скучать не приходится: дети бегают по дому, мама хлопочет на кухне, братья с женами выходят посидеть вместе на заднем дворике.

Лекси задумчиво отпила пива из бутылки, рисуя в своем воображении эту картину.

– Вам можно позавидовать.

– Да. Но на самом деле эти встречи иногда довольно тяжело выносить.

Она удивленно на него посмотрела:

– Почему? Я что-то не совсем понимаю.

Он помолчал и повертел в руках бутылку.

– Иногда я тоже этого не понимаю.

Джереми произнес это с такой грустью, что она не нашлась с ответом и лишь внимательно на него посмотрела, дожидаясь, пока он снова заговорит.

– У вас когда-нибудь была заветная мечта? – неожиданно спросил Джереми. – Что-то такое, чего вы больше всего на свете желали и что, казалось, было совсем близко, но потом, в самый последний момент, ускользнуло?

– Наверное, у каждого человека не все мечты сбываются, – осторожно произнесла Лекси.

Джереми, вздохнув, опустил голову.

– Да, – сказал он. – Это верно.

– Честно говоря, я пока не совсем понимаю, к чему вы клоните.

– Вы кое-чего не знаете обо мне, – произнес Джереми, снова подняв на нее глаза. – Об этом я не рассказывал никому.

– Вы женаты, – сказала она, откинувшись на спинку дивана.

Он покачал головой:

– Нет.

– У вас есть девушка в Нью-Йорке, и вы связаны с ней серьезными обязательствами.

– Нет, дело совсем не в этом.

Джереми замолчал, и Лекси увидела, что по его лицу скользнула тень сомнения.

– Впрочем, – сказала она, – вы не обязаны раскрывать мне свои секреты.

Джереми опять покачал головой и принужденно улыбнулся:

– В первый раз вы почти угадали. Я был женат. Но развелся.

Лекси, ожидавшая услышать нечто гораздо худшее, вздохнула с облегчением и хотела было рассмеяться, однако, увидев выражение лица Джереми, поняла, что этого делать не стоит.

– Мою жену звали Мария. На первый взгляд мы были с ней совершенно разными, и никто не мог понять, что мы нашли друг в друге. Но мы-то знали, что у нас много общего. В том числе и желание иметь детей. Она хотела четверых, я – пятерых. – Заметив реакцию Лекси, он поспешил добавить: – Да, конечно, в наше время это кого-то может удивить, но для нас обоих было в порядке вещей. Мария, как и я, была из большой семьи. – Джереми помолчал немного и со вздохом продолжил: – Нам даже в голову не могло прийти, что у нас возникнут какие-то проблемы, но после того, как Мария в течение полугода не могла забеременеть, мы решили пройти обследование. С ней оказалось все в порядке, а вот со мной… Это известие положило конец нашему браку. И теперь… Я, конечно, очень люблю свою семью, но когда мы собираемся все вместе в родительском доме, это неизменно напоминает мне о том, что у меня самого никогда не будет семьи. А вы просто не представляете, как я мечтал о детях…

Когда Джереми замолчал, Лекси пристально посмотрела на него, пытаясь осмыслить все, что он ей только что рассказал.

– Ваша жена ушла от вас, узнав, что вы не можете иметь детей? – спросила она.

– Разумеется, разрыв произошел не сразу. Но решающую роль сыграло, конечно, это.

– А что говорят врачи? Неужели ничего нельзя с этим поделать?

– К сожалению, нет, – растерянно произнес Джереми. – То есть врачи не сказали, что у меня вообще нет ни малейшего шанса стать отцом, но дали понять, что скорее всего этого никогда не случится. Для Марии этого оказалось достаточно.

– Ну а вы не думали об усыновлении? Или о том, чтобы найти донора? Или…

Джереми отрицательно покачал головой.

– Поступок Марии может показаться бессердечным, но ее нельзя за это судить – ведь она всегда мечтала о детях. Все ее сестры становились матерями, а она не могла стать матерью по моей вине. – Джереми сделал паузу и отвел глаза. – Я очень долго не хотел верить в то, что не могу быть отцом. Мне не хотелось считать себя ущербным, но, увы, такова реальность, и с этим ничего не поделаешь. Возможно, это нелепо, но с тех пор я стал чувствовать себя в некотором роде не совсем полноценным мужчиной. – Джереми продолжил, стараясь говорить более сухо и безразлично: – Да, конечно, мы могли усыновить ребенка или найти донора. Я предлагал ей это. Но она была категорически против. Мария хотела сама выносить и родить ребенка, причем от мужа, а не от чужого человека. В общем, с тех пор в наших отношениях начался разлад. И дело не только в моей жене. Я тоже сильно изменился. Стал угрюмым… постоянно уезжал в командировки… Не знаю, возможно, в нашем разрыве виноват прежде всего я.