Павел Пепперштейн - Предатель ада [сборник]

Что же касается Митчелла, то он не так давно обратил внимание на то, что после смерти второго мужа у меня появилась привычка лизать свои руки в те моменты, когда я погружаюсь в задумчивость (что в последнее время случается нередко). Я оценила его наблюдательность, но пояснила, что не просто облизываю тыльную сторону своих ладоней, но рисую на них кончиком языка некие невидимые изображения: в основном я пытаюсь нарисовать лица нескольких людей, которые сыграли в моей судьбе определенную роль. В ответ на это признание Митчелл заметил, что слюна не оставляет следов на коже, поэтому не лучше ли использовать бумагу или даже холст, а также краски, чтобы выплеснуть вовне («объективировать» — как он выразился) те образы, что тревожат мое воображение. На следующий день он явился ко мне с большим количеством красок и кистей, а также принес бумагу для рисования, и облик этой бумаги, должна признаться, пробудил во мне некие сладострастные вибрации. Так я начала рисовать, чего не делала очень давно, с тех пор как собственноручно проиллюстрировала небольшую книжку собственного сочинения, изданную мной в молодые годы. Странно, но сейчас я не в силах вспомнить ни название этой небольшой книжки, ни о чем в ней шла речь. Рисование доставляет мне удовольствие более острое, чем письмо, но и Митчелл добрее Абрахама, зато последний старше и, возможно, проницательнее. Я воспринимаю данную записку как подготовку к созданию пьесы, которую я задумала. Я деловая женщина и не люблю тратить время зря, поэтому и относительно собственных рисунков у меня имеются кое-какие планы (пока что вполне смутные, но не лишенные прагматизма), а именно я надеюсь впоследствии использовать их для создания коллекции женских платьев. Яркие цвета акварели пленяют мое воображение, и я живо представляю себе, как эти рисунки, которые на бумаге выглядят иногда слишком страстно, чересчур импульсивно и в целом служат цели обнажения души, будучи перенесенными на нежный шелк и на иные ткани, вполне могут послужить другим целям: вместо обнажения души они облекут тело — таким образом неловкость, которая всегда сопутствует слишком искренним признаниям, сможет обернуться элегантностью.

Врачи поощряют мои честолюбивые творческие планы, хотя, может быть, я и не стану претворять их в жизнь, а вместо этого уеду в Россию и уйду там в женский монастырь. Такие вот шутки доктор Митчелл ненавидит, а вот у доктора Абрахама они даже могут вызвать холодную усмешку на его холодном лице.

Однако вернемся к пьесе, которую я задумала.

Действующие лица следующие:

1. Я, урожденная Жаклин Бувье, впоследствии Жаклин Кеннеди, бывшая первая леди Америки, жена, а затем вдова президента Джона Кеннеди, убитого в Далласе 22 ноября 1963 года. Я же (она же) Жаклин Онассис, супруга одного из наиболее состоятельных обитателей Европы, а ныне двойная вдова, известная у себя на родине как Джеки О. — именно этой кличкой (в которой присутствует неустранимый порнографический привкус) я и подписываю нынче свои рисунки.

2. Джон Фицджеральд Кеннеди, мой первый муж, президент США, выдающийся политический и государственный деятель, чьей кровью до сих пор забрызган мой любимый розовый костюм от Chanel, который ныне находится в охраняемом хранилище с климат-контролем, принадлежащем Национальному архиву США, — здание хранилища располагается в Колледж-парке (Мэриленд).

3. Ли Харви Освальд, человек, который, согласно выводам комиссии Уоррена (официальное название «Президентская комиссия по расследованию убийства Джона Ф. Кеннеди»), убил моего первого мужа выстрелом из итальянской винтовки Mannlicher-Carcano, найденной впоследствии на шестом этаже склада школьных учебников в Далласе. Эта винтовка теперь хранится в том же здании Национального архива, где обитает ныне мой розовый костюм от Chanel. Там же содержится почти целая трехсантиметровая пуля со свинцовым сердечником и медной оболочкой, которая была найдена возле каталки в мемориальной больнице Паркленда (Даллас) в день убийства. Освальд заказал эту пулю по почте и заплатил 24 доллара. Комиссия Уоррена пришла к выводу, что эта пуля, вылетевшая из винтовки Освальда, прошла и сквозь тело президента Кеннеди, и сквозь тело губернатора Техаса Джона Коннелли. Эта версия называется «версией одной пули».

Кстати, Митчелл осуждает мой педантизм, зато Абрахам относится к этому качеству моего нынешнего нрава одобрительно.

4. Джон Руби, бывший хозяин стрип-клуба «Карусель», застреливший Ли Харви Освальда в тот же день, когда произошло покушение на моего первого мужа.