Откуда-то сверху падал бледный, розоватый свет. Стоя между двумя мужчинами и машинально следя за почти неуловимым мельканием индикатора этажей скоростного лифта, я на мгновение утратила чувство реальности от легкого головокружения. Невольно взглянув на стоящего рядом высокого иностранца, я отметила про себя равнодушно-безразличное и одновременно чувственное выражение его лица, выдававшее опытного плейбоя.
Двери лифта неслышно разошлись в стороны, и меня оглушил шум, крепкий запах табака и человеческих тел. Высокий незнакомец улыбкой дал понять, что пропускает меня вперед. Мы с Тиан-Тианом миновали прикрепленную к стене пластмассовую вывеску «Авеню Жоффр» и, отодвинув тяжелую бархатную портьеру, вошли в зал. Нашему взору предстало море лиц. Гости танцевали под декадентскую музыку прошлых лет.
Мадонна шла нам навстречу, излучая радость, словно электрическая лампочка в тысячу ватт. Ее подвижное, необычайно оживленное лицо напоминало фосфоресцирующее глубоководное существо.
– Дорогие мои, ну наконец-то! О боже, Марк, как дела? – Она непроизвольно приняла кокетливую, сексуальную позу, обращаясь к шедшему за нами незнакомцу. – Поди-ка сюда. Я хочу тебя кое с кем познакомить. Это Марк, из Берлина. А это мои друзья Тиан-Тиан и Коко. Между прочим, Коко у нас писательница.
Марк вежливо протянул руку: «Привет». Прикосновение теплой, сухой ладони было приятным. Тиан-Тиан уже отошел от нас и курил, усевшись на софе и рассеянно уставившись в пустоту.
Мадонна пришла в полный восторг от моего черного атласного ципао (сделанного вручную на одной из шелкопрядильных фабрик в Сучжоу, правда с несколько претенциозной вышивкой на груди в виде огромного розового пиона). Она похвалила, назвав ку – «крутым», и старинный костюм Марка западного покроя с плотным облегающим шею воротником и тремя петлицами. По словам Марка, он купил этот костюм по баснословной цене у наследника какого-то шанхайского капиталиста. И хотя костюм был немного поношен, все же имел весьма аристократичный вид.
Подошли другие гости.
– Это мой приятель Ай Дик. А это Номер Пять и Сиси, – быстро представила их Мадонна.
Длинноволосому парню по имени Ай Дик на вид нельзя было дать и восемнадцати. Однако он уже стал настоящей знаменитостью в Шанхае, прославившись своими авангардистскими работами. У него и в самом деле есть недурные карикатуры. Именно его талант изначально и привлек Мадонну. Должно быть, его неординарная, чуть блеклая и детская манера письма пробудила в ней материнский инстинкт.
Номер Пять – походил на ходячую рухлядь. Он и его вырядившаяся в мужскую одежду подружка Сиси – оба в пиджаках и галстуках – были весьма странной и колоритной парочкой.
Марк пытливо посмотрел в мою сторону и, чуть помедлив, подошел.
– Может, потанцуем? – предложил он.
Я оглянулась туда, где на софе, стоящей в углу, расположился Тиан-Тиан. Он сидел, опустив голову. В руках – маленький пластиковый пакетик с несколькими унциями марихуаны. Перед очередным приступом хандры он всегда до отупения пичкал себя марихуаной.
– Ладно, – вздохнула я.
Со старомодной виниловой пластинки в игральном автомате, сквозь шуршание и потрескивание, доносился чудный золотой голос Чжоу Сюань [25], исполнявшей «Времена года». Ее пение неожиданно растрогало меня до глубины души. Марк двигался, полуприкрыв глаза, и, казалась, наслаждался танцем. Краем глаза я видела фигуру Тиан-Тиана, свернувшегося калачиком на обширной софе и тоже устало прикрывшего глаза. От красного вина и косячка всегда развозит. Я была уверена, что Тиан-Тиан уже заснул. Он почему-то быстрее засыпал среди людского многоголосья и призрачных теней.
– Ты где-то витаешь, – неожиданно произнес Марк по-английски, но с заметным немецким акцентом.
– Неужели? – рассеянно ответила я.
Его глаза блестели в темноте, как у притаившегося в чаще хищника, излучая невероятно притягательную энергию, которая шла откуда-то из глубины его существа мощным потоком и фокусировалась в них, словно в линзе. Типичный взгляд белого мужчины. Он удивительным и странным образом действовал на меня.
Костюм Марка был безупречно отутюжен, опрятен и элегантен, волосы обильно напомажены, и выглядел он как сложенный, новехонький зонт.
– Я смотрю на моего приятеля, – сказала я.
– Похоже, он прикорнул, – слегка улыбнулся Марк. Его улыбка пробудила мое любопытство.
– Тебе кажется это забавным? – поинтересовалась я, употребив вместо «забавный» французское слово.
Читать дальше