Кристина Паёнкова - Бегство от запаха свечей

– Ей незачем будет ехать в такую даль, – отрезала Люцина. – Катажина живет значительно ближе, а все это шила она.

– Молодец, Катажина, здорово у тебя получилось.

Домой мы возвращались не спеша.

– Знаешь, что я тебе скажу, Катажина: Збышек от тебя без ума.

– Не говори глупостей. Он меняет невест, как перчатки. И знакомит меня с каждой из них, так что я всегда в курсе.

– Меня ты все равно не переубедишь.

Сев в поезд, чтобы ехать домой, я испугалась: весь вагон был занят цыганами. Я даже чуть не пересела в другой вагон, но подумала, что это может их обидеть, и осталась. Мест не было, и я стояла в коридоре у окна.

– Девушка, – старый, совершенно седой цыган дотронулся до моей руки, – вот место, садитесь, пожалуйста.

Цыгане ехали во Вроцлав на похороны. То, что они были нарядно одеты, свидетельствовало об их почтительном отношении к покойному. На мужчинах были добротные шерстяные костюмы, на полке выстроились в ряд велюровые шляпы. Женщины были одеты почти по-европейски, но все же не без экзотических деталей. Одна, например, в сером костюме и белой нейлоновой блузке, повязала голову яркой цветастой косынкой.

К концу пути мы так подружились, что мне даже захотелось прийти на похороны.

– Вы уже вроде бы наша знакомая, так что приходите. Мы не любим, когда приходят просто из любопытства.

Во Вроцлаве, по пути с вокзала, я зашла в кондитерскую. Бабушка с недавних пор пристрастилась к пирожным. Я уже выходила, когда ко мне подошел приятного вида молодой человек.

– Простите, мы как будто знакомы. Ведь это вы приходили в больницу справляться о Роговском.

– Конечно, я вас помню, доктор. Тогда вы, должно быть, в самом деле были очень утомлены; сегодня вы кажетесь значительно моложе.

Доктор предложил мне выпить с ним чашку кофе. Он был остроумен, много шутил, даже о своей работе рассказывал с большим юмором. Мы весело и мило поболтали. Затем он проводил меня домой, и мы договорились встретиться через неделю на том же месте.

В тресте мой вопрос был решен, я могла снова приступить к работе. Мендрас работал уже несколько дней. Наши рабочие устраивали скандал за скандалом, добиваясь моего возвращения, и самому управляющему пришлось, наконец, дать им слово, что я обязательно вернусь.

– Расскажите, где вы нашли таких людей? – спросил начальник производственного отдела. – На других стройках народ какой-то равнодушный.

– У меня такие же люди, как везде. Но мы понимаем друг друга. Я не стану вам объяснять, в чем заключается это взаимопонимание, вы мне все равно не поверите. Но скажу одно: я к ним, действительно, привязана.

…На стройке по-старому гремел Мендрас. Меня встретили так, словно я вернулась с того света.

– Напрасно вы радуетесь. Я поступила в инженерное училище, у меня теперь будет гораздо меньше времени, и это вам скоро надоест, – отмахивалась я, но в глубине души была тронута.

– Ну и что ж! – сказал влюбленный водопроводчик. – Учеба есть учеба. Когда у вас будут занятия, я обязуюсь даже к своей любимой не ходить.

Да, вот какая это была стройка! Люди относились друг к другу с теплым юмором. И с уважением. Каждый мог рассчитывать на помощь товарища. Очень огорчало меня лишь то, что заработки у них бывали слишком низкими. Я следила за этим и, когда не было другого выхода, совершала подлог, то есть сознательно ошибалась в подсчете объема работ, и рабочие получали больше денег.

Мендрас называл теперь составление нарядов «приплюсовыванием».

– Нечего здесь вертеться! Начальница занята, приплюсовывает! – ругал он каждого, кто пытался войти в контору.

Все начальники строек поступали так же. И все об этом знали. Меня прямо подмывало заявить вслух, что раз все начальники строек в Польше врут при составлении нарядов, то, очевидно, виноваты не они, а неправильные нормы. Но как их изменить, я не знала. Чувствовала только, что это нелегко. Экономика – сложное дело!

Бабушка организовала снабжение мясом в таких масштабах, что иногда я даже отдавала его знакомым.

– Телятина, дитя мое, самое питательное мясо, – объясняла бабушка. – Мне его приносит тот самый дядька, у которого мы еще во Львове покупали. Он наверняка краденым не торгует.

– Это самое главное. Может, пани Баранской кусочек занести? Если, конечно, она захочет.

– Захочет, я с ней говорила. Такому случаю любая хозяйка обрадуется. Только отнеси сегодня, холодильника-то нет.

Пани Баранская встретила меня с восторгом.

– Я на минутку. Тут бабушка вам мясо прислала.