Яна Тимкова - Повесть о каменном хлебе

— Я вот эту хочу… — помотала расслабленной кистью, — "если слово не свяжет", а дальше забыла.

— …"то кровь, что вода…" — продолжил Такс. — Помню.

Он приготовился играть, и девушка подвернула под себя ноги, устроилась поудобней (Искра тут же оказалась под боком, опередив обиженно надувшуюся Айканаро) и закрыла глаза. Звуки отдалились. Вокруг царила темнота, темнота начала стремительно вращаться, и девушке казалось, что она вместе со всей комнатой летит вниз по сужающейся спирали… Внезапно ее резко дернули за руку. Девушка с усилием разлепила веки, с трудом сфокусировала взгляд — перед ней плавало бледное взволнованное лицо. Мальчик. Серебряный. И почему-то с ее бокалом в руке.

— Айринэ… Ты в порядке?

— Ммм…

— Ты…

— Да нормально, нормально. — она выпрямилась, насколько это было можно сделать, не слишком тревожа пригревшуюся Искру. — Садись, не маячь.

Мориллиндо еще мгновение вглядывался в лицо девушки, затем кивнул чему-то своему и сел — на пол, у ее ног. Она протянула руку и принялась бездумно перебирать светлые шелковистые волосы.

Очередной зимний КОН, очередная запарка. На этот раз все намного сложнее: все-таки Айринэ везет уже не картины, нет, такой выставки вообще не было за всю историю КОНа ("И пусть подавятся," — мысленно добавляет в адрес всех конкурентов, и известных, и еще неведомых). Все надо везти аккуратно, да еще ничего не потерять и уж тем более ни в какой багаж не сдавать. А еще убедиться, что Тхэсс с Айканаро попадут в концерт, что перед открытием железного турнира будет танцевать Искра, что ее не оттерли и не забыли, в конце концов, у оргкомитета и своих любимчиков хватает… Потом распихать всех по семинарам, да еще самой ничего не пропустить, и не забывать поглядывать — мало ли, вдруг кто новый и интересный найдется…

В последнее время Айринэ очень мало спала, устала и исхудала, щеки ее ввалились и глаза запали, она часто срывалась на всех, ухитрилась довести до слез даже Тхэсс, и только Такс оставался спокоен и непробиваем. Черно-серебряный мальчик поначалу тоже держался довольно хорошо, но Айринэ довела и его, усадив беднягу репетировать песни, с которыми он собирался выйти на конкурс менестрелей.

Поселение, как всегда, не обошлось без трудностей. Дошедшая до белого каления Айринэ оттеснила немало удивленную таким оборотом Тхэсс и начала выяснять отношения сама.

— Кому отдали?! — девушка почти сорвала голос и перешла на злобное шипение, которое, кажется, подействовало на команду расселения лучше любых воплей. — Мы заявку писали! Нам ее подтвердили! Вот, даже номер комнаты прописан! Все, знать ничего не хочу! Ваши проблемы!!

Пинком распахнув двери, Айринэ швырнула рюкзак точно посередине отвоеванной комнаты:

— Все! И не уйдем отсюда, пусть хоть с тараном приходят!

С тараном, правда, никто не пришел. Редкие отдельные личности все-таки пытались покуситься на комнату, но одного вида Такса, неторопливо поднимающегося во весь свой внушительный рост и расправляющего плечи, оказалось достаточно, чтобы покусители дали задний ход и скрылись за дверью.

Айринэ сидела на «пенке» и наблюдала за возней свиты. Кто-то уже убежал выяснять самое свежее расписание, кто-то озаботился чаем — на улице стоял мороз, и никто еще не успел согреться, кто-то раскладывал спальники.

— Народ, — негромко произнесла она, потирая озябшие руки. — Пошли в кабак. Успеем еще… разложиться.

Айканаро хихикнула, ее несмело поддержала Лайтамирэ (беленькая девочка со вздернутым носом, на КОНе впервые). Мориллиндо поднялся, отложил гитару — потом передумал и поднял ее, перекинул через плечо ремень. Такс подошел и помог Айринэ подняться.

— Так, Лаушка, держи ключ, — девушка вложила ключ в маленькую ладошку, — как придет Тхэсс, все запираете и идете к нам. Доступно?

— Ага…

— Все, народ. Двинули.

В кабаке было людно, шумно и дымно. Всего-то восьмой час вечера, а за окнами темнота, метет метель, здесь — все те же столики и неустойчивые пластиковые креслица, и Айринэ на мгновение показалось, будто и не уезжала она отсюда никогда — что сейчас вон в том углу обнаружится Ворон и компания, а в дверь влетит Нэр, вцепится в косяк, прищурится, поманит — мол, пойдем…

В дверь влетели, и Айринэ вздрогнула, но это была не Нэр — всего лишь примчались Тхэсс и Лаурэдэль. Девушка встряхнула головой, отгоняя подступившее оцепенение, и в ответ на радостно-нахальное тхэссовое "Ну, что берем?" протянула ей деньги со словами: