Юкио МИСИМА - ХРАМ НА РАССВЕТЕ

Здесь властвовала тишина, принадлежавшая только этому миру. Ее грубо нарушал рев водопада. Хонда слушал то тишину, то шум воды.

В нем боролись нетерпение — скорее туда, под брызги водопада, в пятую пещеру, — и какой-то страх, сковавший ноги. Скорее всего, там ничего нет. Но в этот миг каплей упала на сердце фраза, сказанная Киёаки в бреду: «Мы встретимся. Обязательно встретимся. Под водопадом».

Впоследствии он убедил себя в том, что речь шла о водопаде «Солнца, луны и звезд» на горе Мива. А на самом деле? Теперь казалось, что водопад, о котором говорил Киёаки, это определенно водопад в Аджанте.

Корабль фирмы «Ицуи», на котором Хонда покидал Индию, грузо-пассажирское судно с шестью каютами для пассажиров, пересек Сиамский залив, куда после сезона дождей уже наведывался прохладный ветер северо-восточных муссонов, проследовал мимо лежащего в устье реки Менам Пакпханга и, дождавшись прилива, поднимался к Бангкоку. В этот день — 23 октября — небо будто высохло и стало эмалево-голубым.

Какое счастье — вернуться из зачумленной земли в город, который начинаешь любить. Хонда с грузом страшных впечатлений, полученных во время путешествия, просто стоял у поручней верхней палубы, душу ничто не обжигало. Груз впечатлений просто поскрипывал в глубине души, как в трюме.

По пути им встретился только эсминец военного флота Таиланда, берега, покрытые кокосовыми пальмами, мангровыми деревьями и тростником, были печальны, редко где поднимался дымок над жильем. Наконец по правому борту стал приближаться Бангкок, а по левому — Тонбури. На левом берегу показались крытые пальмовыми листьями дома на сваях, во фруктовом саду в тени блестящих листьев замелькали черные спины работников. Там выращивали бананы, ананасы, манго. В углу фруктового сада стояли высокие пальмы — арека, под которыми любят ползать рыбы. Увидев пальмы, Хонда вспомнил ярко-красные рты старых придворных дам, опекавших принцессу: они, как табак, жевали бетель. Реформатор премьер Пибун подобное запрещал. Поэтому дамы утоляли свою тоску по прошлому в удаленном от столицы Банпаине.

Стали часто попадаться весельные прогулочные лодки. Вскоре показался лес мачт торговых и военных кораблей. Это был порт в Бангкоке.

Грязная вода, освещенная заходящим солнцем, необычно блестела и казалась темно-розовой, плывшие по ней радужные пятна машинного масла напомнили Хонде пятна гладкой кожи на теле прокаженных, которых он так много видел в Индии.

Корабль направился к берегу, среди махавших шляпами встречающих можно было разглядеть тучную фигуру главы здешнего филиала фирмы «Ицуи» и нескольких ее сотрудников, но присутствие Хисикавы, будто прятавшегося за спину главы филиала, сразу омрачило душу Хонды.

Чемодан спустившегося по трапу Хонды буквально выхватил вынырнувший откуда-то сбоку Хисикава, опередив сотрудника фирмы «Ицуи». Он встретил Хонду с незаметным ранее подобострастием, всячески старался услужить:

— С приездом, господин Хонда! Как я рад видеть вас в добром здравии. Наверное, ваше путешествие по Индии было тяжелым?

Хонде показалось невежливым не поприветствовать сначала главу филиала фирмы, поэтому он оставил слова Хисикавы без ответа и обратился со словами благодарности к главе филиала:

— Как безукоризненно вы организовали мою поездку — меня это поражало повсюду. Благодаря вам я чувствовал себя князем.

— Теперь вы, наверное, поняли, что «Ицуи» не уступает английским и американским фирмам, они-то свои мощности в Японии заморозили.

В машине по дороге в гостиницу «Ориенталь» Хисикава, обхватив руками чемодан, скромно сидел на откидном сиденье, а глава филиала рассказывал о неприятных изменениях, которые произошли за время отсутствия Хонды в Бангкоке. По его словам, из-за умелой англо-американской пропаганды антияпонские настроения приобрели угрожающий размах, и теперь следовало быть осторожнее. Из окна машины можно было наблюдать непривычную ранее картину — дорога была заполнена изможденными людьми.

— То ли из-за слухов, что японская армия подступает к границам французского Индокитая, то ли из-за того, что в провинциях неспокойно, но в Бангкок прибывают потоки беженцев, — пояснил собеседник.

Однако в гостинице к клиентам относились, как и прежде, с английской чопорностью. После неторопливо принятого в номере душа Хонда испытал чувство полного удовлетворения.

Глава филиала и сопровождающие ожидали Хонду в вестибюле гостиницы, чтобы повести ужинать, окна выходили в сад, под потолком медленно вращался огромный вентилятор, о его крылья порой с шумом ударялись летавшие тут же жуки. Спустившийся из номера Хонда вгляделся в эту безликую группу «японских джентльменов — иностранцев», к которым принадлежал и сам. Им как-то недоставало привлекательности.