Юрий Карлаш - Мир, который рядом

Больше с тобой,

Моей любимой и нежной.

Тебя малышка Люблю!…

Здравствуй, я вернулся… что сказать?

Сам не знаю, пересохло в горле.

Слезы радости в твоих глазах,

Солнца луч и свежий запах воли!

Сколько ждал я этой встречи день,

Снился он мне зимними ночами.

В письмах перечитывал не раз:

«Любим, ждем, надеемся, скучаем!»

И еще множество рифмоплетства на эту тему.

Постепенно я вникал в жизнь колонии. Я узнал, что в лагере руководствовались системой самоуправления. Проще сказать, всеми движениями руководили зеки, под контролем мусоров. Здесь вовсю процветала деятельность самодеятельных организаций осужденных (СОО), которая контролировала каждый шаг зека. Существовало несколько видов СОО:

СДП – Секция дисциплины и порядка;

СПБ – Секция противопожарной безопасности;

СД – Секция досуга;

СПП – Секция психологической помощи;

СПЗ – Секция профилактики заболеваний;

СОК – Секция общественных корреспондентов;

СФСР – Секция физкультурно-спортивной работы;

СП – Секция производства;

ССЗ – Секция социальной защиты;

СОПО – Секция общественно-профессионального образования;

ШРМ – Школа рабочей молодежи.

Члены СДП (козлы) занимались тем, что бегали, как ошпаренные по зоне, и искали нарушения осужденных. Найдя за кем-нибудь из зеков косяк, они писали докладную записку о нарушении режима содержания. Так же по периметру колонии стояли посты СДП, контролирующие пропускной режим, т.к. без пропуска по зоне пройти было не возможно.

Члены СПБ ходили по баракам и проверяли проводку, розетки и т.д. Если они ловили зека, варящего чифир, тоже писали докладную о нарушении правил пожарной безопасности.

СД занималось организацией культурных мероприятий в бараке, оформлением стенной печати и совместно с СФСР спортивными соревнованиями.

СПП практически не существовало, но если кто-то из зеков открывал свою душу отрядному психологу, то об этом знал мусор-психолог, который обо всем докладывал хозяину.

Члены СПЗ контролировали уборку, отвечали за сохранность продуктов в пищкомнате, проводили осмотры внешнего вида.

СОК занималось тем, что писала статьи в местную Саратовскую газету «РеЗОНАнс», которая выходила под контролем УИН МИНЮСТа по Саратовской области. [26] УИН МИНЮСТ – Управление исполнения наказаний Министерства Юстиции.

Члены СП боролись за выполнение плана на промышленной зоне.

ССЗ чем-то напоминала сбор воровского общака в принудительном порядке. У зеков собирали новые вещи, канцелярские принадлежности и мыльно-рыльное хозяйство, якобы для вновь прибывших в лагерь. Но все, кто прибывал в лагерь, ничего подобного не видели.

СОПО контролировала посещаемость и успеваемость учащихся в профессиональном училище, а ШРМ отвечала за вечернюю школу.

Каждый осужденный колонии должен был состоять в какой-либо из этих секций. В каждом бараке были председатели данных секций (активисты), которые контролировали работу в своей отрасли. Выше всех в этой структуре стояли председатели колонических секций. Например, у секции СДП был председатель СДП колонии, которому подчинялись председатели СДП отрядов, и который отчитывался о проделанной работе перед заместителем начальника колонии по безопасности и оперативной работе. И так по каждой секции: информация о зеках с самого низа поднималась на самый верх и ложилась на стол хозяину в виде отчетов. Мне, как работнику клуба, сообщили о том, что я состою в секции досуга.

Самым главным зеком в бараке считался завхоз. После него шла должность председателя совета коллектива отряда (СКО). На третьем месте по важности был председатель СДП отряда. В принципе, СДП и занимался отрядом, водил строем, искал косяки за зеками, отводил провинившихся на профилактические беседы (пиздюлины) в режимный отдел. СДП были самой блядской мастью в колонии. Их никто не любил – их боялись и презирали. Любой из них мог посодействовать твоему водворению в изолятор. Жили они вольготно, курили «Parlament» и «Marlboro», купаясь в чужой крови. В книге читатель еще не раз встретится с козлами, но пока я хочу продолжить повествование первых месяцев пребывания в чудо-лагерьке.

Не успел я толком обжиться в отряде, как в один прекрасный день меня перевели в барак № 10. Этот барак назывался «чесоточным». Случилось это так.

В воскресенье, после обеда мы сидели в комнате НЭВ и дружно, практически всем отрядом, смотрели какое-то кино. Наш просмотр был прерван командой завхоза: «Раздеваемся до трусов и выходим по одному на продол!». Мы по очереди с вещами в руках выходили из телевизорной комнаты, а нас осматривал председатель СПЗ колонии с какими то козлами. Если у кого-нибудь из зеков на теле находили прыщи или болячки, их записывали в «черный список». В этот список попал и я. Самое интересное то, что у меня не было никакой чесотки, просто я на нервной почве расчесал себе руки.