Юрий Карлаш - Мир, который рядом

- Ну что, Юрок, ложись отдыхай пока, а потом посмотрим. Сидеть тебе, по ходу, долго придется, так как присяжных выбрать тяжело. Люди годами сидят. Если хочешь, можешь пока с пацанами на дорогу встать, чтобы время быстрей летело. А хочешь, просто отдохни. Смотри сам.

- Да я пока лучше отдохну децл, а потом видно будет.

- Ну и ладушки.

Мне, конечно, говорили, что московские тюрьмы переполнены, но чтоб настолько! Камера была рассчитана на 17 человек (судя по количеству шконок), а сидело в ней чуть больше ста арестантов. Спали здесь в три смены. Спали везде: на связаных между собой шконках, подобно нарам, на полу и даже под шконками. Здесь спать под шконкой стремным не считалось, так как других мест не было.

Проснувшись, я решил пробиться к умывальнику, что было не так-то просто. Пока я пробирался через лежбища, ко мне то и дело обращались: кто за куревом, кто за чаем. В хате была голь. Я выложил на общак хаты пару десятков пачек сигарет и пачек пять чая. Сразу забурлили кипятильники, и на лицах узников появились улыбки.

Уже за чифиром стали знакомиться. Конечно, было видно, что многих привлекает только мой сидор. Поэтому на предложения «семейничать» я положительных ответов пока не давал.

Вообще, выбор семейника или хлебника дело очень серьезное. С этим никогда не надо торопиться. Многие предлагают тебе так называемую дружбу только из-за того, что с тебя можно что-то поиметь. Короче, из-за кишки своей ненасытной. А семейник для человека в неволе что брат. За него во всем с тебя спрос, по нему тебе и цена. Запорол семейник косяк, пятно ляжет и на тебя. Поэтому людям, заехавшим в первый раз, лучше присмотреться побольше. И уж если заводить с кем-то отношения, то лучше с человеком бывалым в этих местах, так как он в любой ситуации подскажет, как быть.

На Пашу-земляка я пока не стал делать упор. Было видно, что мы с ним люди разные. Да и землячество, как таковое, на тюрьме не особо приветствуется. Так что первое время я жил одиночкой.

После недельного пребывания на новом месте меня подозвал к себе Юрка «Малыш». Это был арестант с огромным стажем, по нему было видно, что тюрьма для него – дом родной. По тому, что он занимал одиночную шконку, было ясно, что он человек авторитетный. Пробыв всего ничего в хате, я неоднократно наблюдал, как к нему за советом обращались блатные.

- Это ты Юрок Подольский?

- Да…

- Говорят, ты картинки ловко рисуешь? Мне бы портаки подновить надо, а то на этап скоро.

- Да я не очень-то умею, практика небольшая, - стал отнекиваться я.

- Да получится, не боись.

- Ну… Я даже не знаю… Надо ведь машинку сделать, приготовлений всяких много…

- Слышь, я че, похож на лоха? Или ты лепила [19] Лепила - врач , что лечить меня надумал? Все уже давно готово, только за мастером дело стояло. А за тебя братки сказали, что пиздюк ты смышленый. Так что не артачься, лучше давай подумаем, чем мне эту деваху зарисовать, - Малыш мне показал наколотую девчонку в фашистской фуражке. – Может, бабусю с косой заебеним?

- Да можно попробовать.

- Ну и ништяк. Тогда завтра начнем.

Пока я делал Малышу наколку, он разъяснял мне все тонкости суда присяжных, дал мне несколько уголовно-процессуальных книг, сказал, что надо учить.

- Понимаешь, пацан, ты дело свое на зубок должен знать, как таблицу умножения, все листы, все показания, взвесь все за и все против. Найди слабое место и дави на него, откусывайся, цепляй зубами и не отпускай, рви до последнего. От этого судьба твоя зависит, пацан. Если осудят тебя, то считай – пропал.

- Я не знаю досконально свое дело.

- А ты узнай. Напиши ходатайство на ознакомление, а когда тебя вывезут, бери с собой тетрадь и выписывай туда самое необходимое. А потом с этой тетрадкой на суд поедешь.

Оказывается, здесь многие ждали суда присяжных. Эти суды постоянно откладывались, так как не набиралось нужного количества людей для коллегии заседателей. Ждали по несколько месяцев, некоторые годами.

19 марта 2001 меня вывезли в Мособлсуд на подтверждение ходатайства о выборе суда присяжных. Я ехал в автозаке около двух часов через центр Москвы и в щелочку глядел на волю. «Бля, как же хочется домой. Вот бы сейчас выйти здесь на улицу и забыть все, как страшный сон».

В облсуде провели доскональный обыск, отобрали у меня все, за исключением сигарет и спичек. Заставили даже нательный крестик снять, чтобы не удавился.

Ближе к полудню меня проводили в зал суда. Там сидели судья и прокурор.