Ирина Маленко - Совьетика

Сейчас просто дух захватывает, когда вспоминаешь, что действительно была такая дружба, и были такие друзья. Ведь сейчас у нас вокруг одни сплошные вампиловские «Сильвы» : «Гори ты, если тебя поджигают, а я тут причем?»

…У ирландцев есть свой вариант голландского стандартного разговора на тему «Mag ik iets vragen? ” (см. выше). Только состоит он всего из одной реплики: в ответ на твое «Я из России» ирландцу полагается спросить тебя: «What part of Russia are you from ?” Я сначала совершенно не понимала, зачем они это спрашивают – у большинства ирландцев, mille pardon , такие скромные познания в географии, что название моего города им все равно ничего не скажет. Потом знающие люди разъяснили мне, что непривыкшие к иностранцам ирландцы просто привыкли задавать этот вопрос друг другу и американцам ирландского происхождения: в своей собственной стране они быстренько имеют возможность узнать, что ты за тип – в зависимости от того, из каких ты Конвеев – из вестпортских или из кастльбарских . У вас могут даже обнаружиться общие родственники – Ирландия на редкость маленькая страна!- и тогда поговорить, конечно же, будет о чем. Задавать такой же вопрос иностранцу, с которым у них нет и не может быть общих родственников или даже знакомых, конечно, верх абсурда,и видимо именно поэтому беседа на основе данного вопроса не получается. («Советую переменить тему», как говорила незабвенная тетушка Чарли). Однако привычка – вторая натура, и ирландцы упрямо продолжают задавать тебе при встрече именно этот вопрос.

На интервью по приему на работу тоже могут задать тебе этот совершенно не относящийся к делу вопрос. Om je op je gemak te stellen . Еще ирландские интервьюеры любят и ценят юмор. В Ирландии на интервью можно даже немного опоздать – здесь это не смертельно.После некоторого времени работы в одной и той же сфере уже более или менее знаешь, какие вопросы тебе будут задавать – и, более того, знаешь, какой ответ от тебя ожидается. Интервью – одна сплошная вопиющая формальность и лицемерие, ибо то, что ты знаешь, как надо обращаться с клиентами, еще не значит, что ты на самом деле будешь так с ними обращаться, когда поступишь на работу. Это напоминает мне Лену из моей студенческой группы, каким-то образом сдавшую на 5 вступительный экзамен по французскому. Потом за все 4 года его изучения в вузе она с трудом тянула по данному предмету на «троечку».

Интервью означает, что ты должна а) приятно выглядеть (у меня был наряд специально для интервью: чуть обнажающая колени шерстяная небесно- голубая юбка и такого же цвета красивый мягкий шинилловый свитер под горлышко), б) много улыбаться (можно за пару дней до него потренироваться перед зеркалом) и в) знать, как надо отвечать на вопросы.

Для первой части- «почему вы хотите работать в нашей фирме?» – надо заблаговременно прочитать информацию о самой фирме на ее сайте и много и бессовестно льстить интервьюерам. На вопрос «а почему ты думаешь, что ты нам подходишь?»- еще более бессовестно расписывать подлинные или мнимые собственные достоинства. Последнее для настоящего советского человека особенно трудно: нас воспитывали в скромности – твои хорошие качества люди и так заметят, по твоим делам, а слова сами по себе ничего не значат. Так-то оно так… Только после долгих страданий, понимая, что никто не даст тебе и шанса показать на что ты способна, если ты себя не научишься продавать, научилась я хвалиться: зажмурив мысленно глаза и сквозь зубы. Чтобы никто не заметил, что ты это делаешь сквозь зубы, в ходе данного процесса настоятельно рекомендуется наклеенная улыбка. После этого интервью превращается в матч по пинг-понгу: тебе бросают вопрос о том, как ты поведешь себя в той или иной ситуации, ты, в свою очередь, бросаешь сделанный по заранее заготовленному трафарету ответ.

Все. Остальное – дело техники. Больше от тебя ничего не требуется, и если фирме действительно нужен работник, они тебя наймут. После незначительной практики ты даже научишься уже по ходу интервью чувствовать, благоприятно ли для тебя оно проходит. За время жизни в Дублине я зарегистрировалась в стольких агенствах по трудоустройству, что мне постоянно кто-нибудь названивал с новыми предложениями. Иногда я ходила на интервью – каюсь,каюсь!- просто для практики, не намереваясь всерьез менять работу. «А живы будем, будут и другие ».

Но с возрастом вырабатывается отвращение к этому процессу. Надоедает играть в глупые ролевые игры. То, что какие-то возможно знающие меньше тебя дяди и тети с гонором сидят перед тобой, облаченные вот так, запросто неограниченной властью расценивать тебя как скотину на рынке (спасибо, что хоть в рот не заглядывают!) – только на основании того, что написано в твоих бумажках, как ты одета и что ты говоришь. «А судьи кто?”- справедливо возмущался Чацкий. Они сидят и внаглую ждут, как ты будешь развлекать их и в переносном смысле слова ползать перед ними на коленях, стараясь доказать, какой ты замечательный. Как чатланин, повелевающий землянам: «Пляшите!» Какое все это имеет отношение к работе? К профессионализму? Возникает нарастающее чувство, схожее с тем, что ощущал герой фильма «Киндза дза» Владимир Николаевич: «Знаешь что? Сам пляши… дядя!» Тем более когда ты наконец полностью осознаешь, что любой работник для фирм – только номер, что ни от твоего усердия, ни от твоих стараний ни капельки не зависит, сохранится ли за тобой надолго это рабочее место. Что для Big Boss все вы только bums in the seats . Хватит уже ломать комедию.