Сара Аллен - Первые заморозки

— Я хотел бы снять номер.

Она подошла к компьютеру и, тряхнув мышкой, вывела его из спящего режима.

— Вы бронировали заранее?

— К сожалению, нет.

Она с раздраженным видом вскинула на него глаза:

— Сейчас сезон любования листьями. Свободных номеров нет. Мне очень жаль.

Он слегка подался вперед, демонстрируя, что отметил ее попытку накрасить губы, тем, что устремил взгляд на ее рот.

— Неужели вы не сделаете исключения для усталого путника? Я приехал издалека.

Вид у нее сделался удивленный, как будто внимание такого рода было для нее чем-то неожиданным. Неожиданным, но не нежеланным. Нет, он не ошибся относительно нее. Он вообще редко ошибался.

— Моего брата удар хватит, — произнесла она, безотчетным движением скользнув рукой к воротничку белой рубашки поло, на груди которой был вышит логотип «Пендленд-Стрит-Инн».

— Но что-то подсказывает мне: вы знаете способ сделать так, чтобы он ни о чем не узнал, — отозвался он с улыбкой. Он дал ей понять, что заметил отсутствие обручального кольца, задержав взгляд на ее руке, теребившей воротничок. — Я всегда считал: самые умные люди — не те, кто всем заправляет, а те, кто позволяет им считать, будто они всем заправляют. Брат-то старший?

— Да. Как вы догадались?

— У меня тоже был старший брат.

Никакого брата у него, разумеется, отродясь не водилось.

— Тоже был придурок, да? — поинтересовалась женщина.

Это словцо сказало ему, что номер у него уже в кармане.

— Ой, лучше не спрашивайте. — Он сочувственно покачал головой. — Я такого могу порассказать!

— А я всегда рада послушать хороший рассказ. А, была не была! — махнула рукой она, снова поворачиваясь к компьютеру. — Считайте, что вам повезло. Брат обычно не допускает меня до регистрации. Говорит, портье из меня никудышный. Я могу отменить чье-нибудь бронирование. — Она пощелкала клавишами. — Вашу кредитку и документы, пожалуйста, — сказала она, вскидывая на него глаза.

— Они у меня в багаже. — Он кивнул на видавший виды кожаный чемодан, который оставил у дверей. — Если позволите, я бы сперва поднялся к себе в номер. А карту и документы я попозже вам занесу. Хочу немного отдохнуть с дороги.

Если это ее и насторожило, виду она не подала. Он почти не сомневался: ее давно уже не волнует, получит ее брат свои деньги или нет.

— Ваш номер шестой. Завтрак подают начиная с восьми утра, а в четыре можно выпить чая. — Она протянула ему ключ. — Только моему брату ничего не говорите.

— Буду нем как рыба, — заверил он ее. — Благодарю вас, миссис…

— Эйнсли. Энн Эйнсли. Мисс Энн Эйнсли, — подчеркнула она. — А вы…

Великий Бандити с улыбкой отвесил ей полупоклон:

— Расселл Залер, к вашим услугам.

На следующее утро Сидни Уэверли-Хопкинс сидела за кухонным столом и смотрела, как Бэй ест шоколадные подушечки и в очередной раз перечитывает растрепанный томик «Ромео и Джульетты». Она уже оделась в школу; сегодня на ней была футболка с надписью: «Переходи на сторону зла. У нас есть печеньки!»

Сидни буравила дочь взглядом, но Бэй словно ничего не замечала.

— Гхм… — нарочито откашлялась Сидни и опустила голову, пытаясь перехватить взгляд Бэй.

Тщетно.

Сидни вздохнула и встала, чтобы налить себе еще кофе. Салон начинал работу только с десяти, но ей не хотелось упускать такую возможность побыть с Бэй. Она была исполнена решимости быть рядом с дочерью, когда та наконец созреет поделиться с ней тем, что ее гложет, тем, из-за чего она в последнее время стала такой замкнутой и несчастной.

Что бы это ни было, это побуждало Бэй проводить все больше и больше времени у Клер. Но эти утренние часы Сидни уступать не собиралась. Она просто сидела рядом и ждала. Когда-нибудь Бэй обязательно понадобится ее совет. Сидни очень хорошо помнила свои собственные подростковые годы — хотя предпочла бы их забыть. Порой она начинала задыхаться, вспомнив, как все эти несколько лет жила с таким ощущением, будто идет ко дну. Она понимала, что испытывает сейчас ее дочь, пусть даже Бэй в это не верила.

Еще не рассвело, и за окошком над кухонной раковиной было темно. Сидни видела в стекле отражение Бэй рядом со своим собственным. Она покрепче затянула на талии пояс своего красного халата-кимоно. Каждый раз, когда она думала о том, что всего через несколько коротких лет ее единственная дочь станет взрослой, у нее начинало сосать под ложечкой. Было пугающее подозрение, что Бэй стоит между ней и бездной и что если дочь отступит в сторону, как ее, Сидни, затянет в эту черноту. Она всегда предполагала, что к ее теперешнему возрасту у нее будет еще парочка детей, и теперь изо всех сил старалась не думать об этом каждый месяц. Ну, если она прикинется, будто вовсе не следит за календарем, быть может, судьба решит выкинуть шутку и преподнесет ей сюрприз. Но все напрасно. В последние несколько недель Сидни практически помешалась на этой мысли: она частенько наведывалась в офис к своему мужу Генри в обеденный перерыв, а ночью набрасывалась на него, едва дойдя до постели.