Айрис Мердок - Бегство от волшебника

Зазвонил телефон. Рейнбери виновато вздрогнул и с болезненным выражением поднял трубку. Но нет, это была не невеста. Он с удовольствием распознал голос Анетты и обрадовался несказанно. Вечеринка! Прекрасно! И прямо сейчас? О, это именно то, что надо. Да, явлюсь незамедлительно. Чрезвычайно буду рад встрече. Он вскочил с кресла. Уже на пороге вспомнил, что так и не позвонил мисс Кейсмент. С мрачным видом вернулся и, как герой пьесы, произнес в трубку положенный текст. Благовидный предлог придумать было не так уж трудно. Первый обман и наверняка не последний. Он почувствовал: его семейная жизнь уже началась.

Анетта позвонила в Кампден Хилл-сквер. Насколько ей было известно, в это время Роза должна находиться на фабрике; значит, Хантер дома один. Услышав Анеттин голос, он в ответ закричал от радости. Да, сейчас придет! Жаль, Розы нет дома. Да, уже бегу. После этого звонка Анетта задумалась, держа трубку в руке, да так долго, что в конце концов явились из администрации и попросили либо звонить, либо положить трубку. И тогда Анетта набрала номер Миши Фокса. Раздался обычный вежливый ответ: мистер Фокс в отъезде. Она попросила к телефону Кальвина Блика. И через секунду послышался его голос.

— Мистер Блик, — сказала Анетта, — боюсь, я вела себя грубовато в последнюю нашу встречу. И теперь я буду очень рада, если вы навестите меня и мы с вами выпьем в спокойной обстановке.

— Весьма польщен, — ответил Кальвин. — Обрадован… Предвкушаю встречу… лечу!

Анетта отпила еще немного джина. Значит, будут представители и от Миши Фокса, и от Розы… Это хорошо. Сделать так, чтобы и ей, и ему стало больно… И на миг ей показалось, что не себя, а их она собирается умертвить. Анетта начала готовить сцену. Номер был с ванной, и там она спрятала бутылочки. Она заказала еще джина, немного вермута и шампанского. И на миг задумалась — наверное, надо оплатить стоимость заказа? А зачем? — тут же с горькой ухмылкой возразила самой себе. Там, куда я отправлюсь, все счета уже оплачены. В той стране и джин, и шампанское — все бесплатно.

Кальвин Блик явилсяпервым. Он, никогда ничего не принимавший за чистую монету, с любопытством глянул на девушку. Понял, что Анетта пьяна. «Благодарю, но вина не пью», — заявил он на ее предложение выпить.

Пока несли заказанный Анеттой апельсиновый сок, появился Джон Рейнбери.

Кальвин, в последние минуты как-то чрезвычайно оживившийся, так и бросился ему навстречу. «О, вы выглядите каким-то нездоровым, мой дорогой Рейнбери! — затараторил он. — Слишком много дел на службе, я подозреваю?»

— Я оставил службу, — скривился Рейнбери.

Кальвин слышал об этом, но начал удивленно и сочувственно охать, и восклицать, и задавать разные вопросы, на которые уже знал ответы.

Вошел Хантер и нахмурился, когда увидел Блика, о котором ничего не слышал с той самой ночи в доме Миши Фокса. Тем временем Анетта где-то в углу приступила к пятой порции неразбавленного джина.

— Если мисс Кокейн не возражает, я возьму на себя обязанности распорядителя, — произнес Кальвин. — Итак, вам чего налить, мой дорогой Рейнбери?

— Немного шампанского, — отозвался тот. «В конце концов мне есть что праздновать!» — добавил он. Добавил, безусловно, про себя. Относительно предстоящего бракосочетания он поклялся мисс Кейсмент хранить тайну. И таким образом поставил в своем сознании плотину, препятствующую слишком бурному проникновению потока новой жизни в русло старой.

Хантер выпил глоток джина, потом обратился к Анетте. Та стояла и глядела на них с какой-то странной улыбкой. «Анетта, — сказал Хантер, — пожалуйста, возвращайся домой, в Кампден. Роза очень сожалеет обо всем случившемся и ждет твоего возвращения». Сожалеет ли Роза, Хантер не знал наверняка, но сам относился к Анетте с искренним сочувствием.

— Домой? — уловив лишь одно это слово, крикнула Анетта. — Кампден — мне не дом! У меня нет дома! Я беженка! — И она с вызовом оглядела собравшихся. Они смотрели на нее. — И я покончу со всей этой комедией, — воскликнула она, проглотив оставшийся в стакане джин.

— Эй, не надо так много! — заметил Хантер.

— Ну и какова же цена Школы Жизни, Анетта? — спросил Кальвин.

— Все, конец семестра, — ответила Анетта и повернулась к окну. В парке стремительно темнело. Череда темных облаков протянулась по небу, а под ними догорал последний бледный свет дня. Деревья стояли, как нарисованные, был виден каждый листик. Дети и собаки ушли домой. Там и сям в аллеях мелькали влюбленные пары. На глазах у Анетты сцена погружалась во мрак. Темный цвет облаков растворялся в густой синеве ночи.