Кармак Багисбаев - Последняя Вера. Книга верующего атеиста

Так поступает нереализованный, но амбициозный родитель, жаждущий реализоваться через своего ребенка, отказывая ему в самостоятельном развитии души, в самостоятельной Свободе Выбора, что есть, по-моему глубокому убеждению, величайший грех .

Мой следующий вопрос. А в каком возрасте ребенка родители должны начинать ослаблять сдерживание его Свободы Выбора, постепенно возвращая ему то, что принадлежит ему по праву рождения? По праву Твоего Дара, а не родительского?

– Это зависит от ребенка, и общего рецепта здесь нет. Начинать надо это как можно раньше и, как ты правильно заметил, постепенно предоставляя ребенку те элементы СВ, которые он уже в состоянии освоить. Ну и не затягивать с предоставлением полной Свободы Выбора, с учетом, конечно, времени и окружающей среды, в которой растет ребенок.

– Я тоже заметил, Господи, что в эпоху моих родителей практически полная СВ предоставлялась детям в 14—16 лет, тогда как сейчас – в 18—25. А также я вижу, что в деревнях, на фермах, где дети раньше начинают принимать участие в работе родителей по обеспечению семьи, они раньше получают СВ по сравнению с детьми в хорошо обеспеченных семьях в городах. У меня еще вопрос.

Боже, Ты знаешь, как важно дать ребенку при рождении имя, которое ему понравится в сознательном возрасте? И знаешь, что это у родителей не всегда получается? Почему в таком наиважнейшем выборе в жизни человека, а именно в выборе собственного имени, человек лишен Свободы Выбора? И в связи с этим скажи мне, Господи, как Ты смотришь на традиции некоторых народов давать ребенку при рождении несколько имен?

– Ты меня проверяешь, что ли?

– Но ведь и Ты меня часто проверяешь, Господи!

– Ладно, отвечу. Из этих нескольких имен при наступлении совершеннолетия ребенок выбирает одно. Тем самым разумные родители, давая несколько имен своему ребенку, какими бы религиозными или другими традициями ни объясняли это, на самом деле они подспудно, не всегда осознавая, хотя бы частично хотят оставить своему ребенку в будущем Свободу Выбора своего имени.

– Молодец! Правильно! Ну а теперь серьезные вопросы. Скажи-ка мне, Господи, могут ли родители предоставить воспитание своего ребенка третьим лицам, каким-нибудь детским организациям?

– Ни в коем случае! Кроме случая своей полной недееспособности.

Тот, кто воспроизводит свой Ген, тот за него и отвечает! И никто другой! И если хочешь, родитель несет эту ответственность от моего имени и по моему поручению!

А что касается вопроса о детских организациях, то я от тебя его не ожидал.

– Вопрос, конечно, риторический. Просто я сам хотел рассказать Тебе, что такое детство в стране с тоталитарным режимом. Как человек, родившийся и проживший большую часть своей жизни в Советском Союзе, я видел весь этот механизм превращения человека с самого детства в пионерских и комсомольских организациях в послушного раба, в бездумного робота государства. Зомбирование это, в условиях полного отсутствия внешней альтернативной информации, происходило, надо признать, весьма успешно. Переворачивались с ног на голову первобытные человеческие ценности и традиции.

Так, например, поощрялось доносительство на родного отца, не согласного с государственной идеологией, и это даже признавалось геройством. Прививали ложные моральные ценности, такие как суперскромность, просто подавляя в детях любую индивидуальность, неординарность и убивая в зачатке любое сомнение в правильности этой единственной идеологии в их «счастливом» детстве. К тому же активисты пионерии и комсомола постоянно воспитывали в нас готовность отдать жизнь для защиты их строя, их идеологии, но как они внушали нам – для защиты Родины.

Пионерия и комсомол стремились держать всех детей, всю молодежь постоянно в поле своего зрения, придумывая различные идеологические игры, проводя различные вечеринки-диспуты, где вслух можно было высказывать только те мысли, которые отвечали коммунистической идеологии. Однако, как только дети вырывались из школы, то за ее воротами они играли совсем в другие игры, вели совсем другие разговоры и пели совсем другие песни.

Позже я узнал, что воспитание детей и молодежи в гитлерюгендах нацистской Германии ничем не отличалось от нашего воспитания в пионерии и комсомоле.

На свете есть немало тоталитарных идеологий: левых, правых, религиозно-фундаменталистских, но отличительный признак наиболее опасных из них, фашистско-коммунистических, – это то, что только они узурпируют воспитание детей с самого раннего детства, оттесняя даже родителей от их святого долга.