Мария Арбатова - Кино, вино и домино

Сулейманов с Золотой Рыбкой со вкусом выбирали подарки его жене и ее сыну. Галя Упырева ругалась с товароведом, уверяя, что духи просрочены. Ванька-дворянин кормил Печорину шоколадными конфетами и уговаривал посетить его очередной дорянский бал. Супруги Голубевы прикидывали, сколько бутылок «Бейлиса» можно взять с собой, раз он здесь такой дешевый.

Летели тихо. Силы у всех иссякли. Даже Олеся не бросалась на стюардов. Правда, она зачем-то подсадила к себе Борюсика и стала поить его «Лимончеллой», приговаривая:

– Вижу по глазам, что больше не надо, но раз тебе хочется…

– Эх, я старый дурак! Надо было договориться с Джакопой, чтоб следующим летом поставить прямо в отеле комедию дель арте! Лерка бы переводила! А Коломбин, Пьеро и Арлекинов вырастим в своем коллективе! – громко закричал Шиковский. – И играть прямо на берегу моря!

– На берегу для Джакопо будет неактуально! Скорее в тюремной самодеятельности, – предположил Егор Золотов.

– С ним все будет в порядке, потому что он местный, – успокоил Шиковский. – Это наших немного помяло, потому что Италия – коллайдер, который разгоняет чужеродные частицы… Здесь потому и возникла комедия дель арте, что Италия раздает людям маски, но позволяет варьировать внутри типажных рамок…

– Италия вывела фестиваль «Чистая вода» на чистую воду, – усмехнулся Руслан Адамов.

– Чин-чин, синьоры! – напомнил Андрей Николаев и разлил по стаканам.

Через пару часов полета Борюсик дошел до кондиции и начал бросаться на пассажиров. Стюардессы вызвали двухметрового командира корабля.

Борюсик уже не ориентировался, куда летит, и начал орать командиру:

– Ты не понял, сучонок, на кого прешь! Ты мне, гнида, будешь тапочки в зубах носить! Ты мне шнурки будешь гладить! Ты у меня больше не полетаешь! Я все твои самолеты пущу под нож!

Однако командир корабля не первый раз возил русских, молчаливо завернул Борюсику руки за спину, пинками доставил его за занавеску и пристегнул к креслу стюарда наручниками. Даже немного спеленал скотчем, как Ольга канистры с оливковым маслом.

А кстати, о масле. Когда по багажной ленте аэропорта поползли чемоданы, зал пронзил ужасный вопль Печориной. Ее чемодан плыл в луже оливкового масла, пытаясь угостить ценным продуктом соседние чемоданы! Уж сколько вокруг этого возникло сожаления, дискуссий и конструктивных советов.

Первый раз все занялись общим делом. Всем миром достали из ее чемодана кучу измазанной одежды и скульптурную землю с «Хрустальными слезами», с которых капали оливковые слезы первого отжима. Только журналисты не помогали, а щелкали мизансцену для желтых изданий, она точно ложилась в них по формату.

Когда спускались с вещами на эскалаторе вокзала, Ольга увидела внизу на площадке Борюсика. Вокруг него стояли три местных охранника с рацией и ждали наряд милиции. А Борюсик, напрочь потеряв географическую ориентацию, как часто бывает с пьяными эмигрантами, выкрикивал:

– Сanaglie! Аssassinare! Ricorrere in tribunale!

И женщина возле Ольги заметила:

– Итальянец-то как нажрался! Прям как наш!

Внизу с эскалатора сходил Бабушкин. Он отвернулся от Борюсика, чтоб тот не узнал его, и прошмыгнул мимо вместе с толпой. Ольга посмотрела сверху на его ссутулившуюся спину и предательские миллиметры отросших седых волос на макушке посреди рыжих кудрей.

Ей показалось, что он энергетически пуст, как графин, из которого выпили всю водку. И больше никогда не снимет ничего хорошего потому, что снимать ему больше нечем. Он тоже сбитый летчик. Но почему-то не стало жалко ни Бабушкина с его талантом, ни Борюсика с его бездарностью…

Когда сошла с эскалатора, в телефоне мурлыкнула эсэмэска. Дочка написала: «я уже подъехала». Ольга нашла в толпе Лизину кудлатую белокурую голову, догнала, стала прощаться с ней и Егором. Тут в них врезалась Дина с чемоданами на тележке. За ней с такой же тележкой ехал Динин молодой муж, из сетчатого кармана его чемодана жалобно бирюзовела табличка «Чистая вода».

– Кричите «ура»! – Глаза у Дины заблестели.

– Ура… – покорно и вяло откликнулись Ольга, Егор и Лиза.

– Раз уж нас из Италии поперли, я на нервной почве прямо сейчас позвонила нашему партнеру в Сирии! Он готов принять фестиваль на следующий год! Оль, ты у нас отвечаешь за воду, какое там море?

– Средиземное…

– Ну что же, значит, у нас будет шанс выдать Вету за сирийца! – хмыкнул Егор. – А Ольга наконец прочитает свой доклад до конца!