Владимир Спектр - Face control

– Чего ты там застрял? – спрашивает его Света.

– Не знаю, не знаю, я, наверное, не буду купаться.

– А зачем ты сюда вообще приехал? – не унимается моя благоверная.

– С вами за компанию, ну и наводить дружеские мосты с арабским населением.

– Раздевайся, раздевайся! – кричу ему я.

Кирилл нехотя снимает брюки и остается в футболке и довольно непрезентабельного вида рыжих трусах. Бледные тощие ноги выглядят также довольно неаппетитно.

– Да иди ты купаться, – зовет Света.

– Понимаете, – отвечает Кирилл, – я с детства боюсь воды. Я даже мыться хожу с опаской.

– Ну и дурак, – отвечаю ему я.

Кирилл закуривает и нервно ходит по берегу. В конце концов он принимает решение и машет своими брюками, стремясь привлечь наше внимание.

– Ладно, я решился, пойду переодеваться в машину.

– Да переодевайся здесь, – смеется Света, – ведь никого же нет.

– Я все же пойду в машину, – упорствует Кирилл.

Кирилл зависает в машине минут пятнадцать. Периодически он открывает двери, выскакивает из нее, обегает вокруг и вновь залезает внутрь, оставаясь при этом все в той же футболке и неизменных рыжих трусах. Мы удивленно следим за его манипуляциями.

– Он там колдует? – спрашивает Света.

– Заговаривает себя от водобоязни, – отвечаю я.

Наконец появляется гордый Кирилл. Видно, что решение раздеться далось ему с трудом. Он медленно и осторожно, словно боясь упасть, приближается. Света выбегает на берег и неожиданно для Кирилла толкает его. С матерными криками коллега падает в воду. Светка смеется, прыгает по пляжу и неутомимо крутит колесо.

– Я, кстати, не умею плавать, – заявляет Кирилл.

– Так тут неглубоко, – говорю ему я.

– Неглубоко, а все же могут быть всякие морские впадины. И вообще, человек от неожиданности захлебнуться может, или у него судорога начнется.

– Забей и наслаждайся.

Кирилл прислушивается и следует моему примеру. Минут через пятнадцать он обращает мое внимание на огромный тонированный джип, медленно перемещающийся вдоль берега.

– Смотри-ка, – говорит Кирилл и указывает на него рукой.

– Там, наверное, куча арабов дрочат, следя за европейской женщиной, прыгающей по пляжу.

– А может, они за европейскими мужчинами следят, – высказывает свое предположение Света.

– Может, – говорю я мечтательно. – Только позвали бы, поманили бы пальчиком…

– Не позовут, они такие застенчивые, – говорит Кирилл.

26 ноября, пятница

18:20. Света который час зависает на последнем этаже отеля у бассейна. Я расположился в баре и лениво пью пиво. Кирилл, в красных льняных штанах и желтой рубашке навыпуск, сидит напротив меня.

– А я, между прочим, тут с одной дамой познакомился, – говорит он таинственно.

– С дамой? – оживляюсь я. – И когда это ты успел только?

– Вчера, когда по улицам бродил в одиночестве.

– Это когда я в кальянную поперся?

– Вот-вот. Ты в кальянную, Света спать легла, а я в город пошел.

– Ну, рассказывай, не тяни.

– Потянуло меня на секс.

– Бог ты мой! С тобой и такое бывает?!

– Короче, просто постоянная непреходящая эрекция при виде любой особы в парандже.

– Да, это довольно извращенно. Значит, ты соблазнил чью-то наложницу? Надеюсь, что и во время секса она не снимала эту самую паранджу!

– Погоди, дай я тебе все расскажу по порядку. Пошел, значит, я гулять и думаю: а не зайти ли мне в публичный дом? Должен же здесь, как в любой приличной капиталистической стране, быть публичный дом!

– Помимо всего прочего, это еще и мусульманская страна, не забывай.

– Ну и что, что мусульманская. Она еще и очень космополитическая. Акцентированная на бизнес. Значит, должна быть и проституция.

– Так-так…

– У первого попавшегося уличного торговца я и спросил. Он бубнил что-то маловразумительное, но очень конкретно показывал на небольшой грязненький отелишко неподалеку, El Bustan называется.

– И ты туда ломанул! – От восторга я забываю про пиво.

– Сразу же. У входа встретил меня какой-то черномазый старикашка и уже почти на русском проституток пообещал. На седьмой этаж, говорит, иди, там будут герлз. Поднимаюсь. Пыльная такая дыра, с дешевыми картинками на стенах и дырявыми занавесками. Выхожу из лифта и попадаю прямо в бордель. Натуральный. Красное освещение, плюшевая мебель, на которой сидят девицы разных фасонов почти неглиже, конторка и за ней мадам преклонных лет еврейской внешности. Короче, примерно как в кино про контрреволюцию в Одессе. – На этой фразе рассказчик внезапно замолкает и принимается шарить по карманам красных штанов.