Зигфрид Ленц: Бюро находок

– Надеюсь, что ты это сделаешь сам, – возразила Паула, – останешься у нас и все спросишь сам.

Она слегка коснулась его щеки и, глядя на фотографии, произнесла со снисходительной улыбкой:

– Ты ничего не добьешься, я сильно сомневаюсь, чтобы Альберт вернулся; действующие здесь порядки такой обмен не предусматривают. Однако то, что ты попытался это сделать, заслуживает всяческой похвалы. Я немного старше тебя и поэтому имею право сказать: ты хороший мальчик, и мы все тебя здесь любим.

Не говоря ни слова, он обнял ее и привлек к себе, когда же они чуть было не слетели с надувного матраса, он резко выпрямился, поймал ее руку и спросил:

– Поедем? Поедем вдвоем на побережье?

Она затрясла головой и снова легонько провела рукой по его щеке; хотя в ее глазах и читалось нескрываемое расположение, он прочел в них еще и снисхождение, особенно когда она с улыбкой произнесла:

– Ты хороший мальчик, Генри, будь еще и разумным. Мы не поедем вдвоем.

– Но почему нет?

– Я не знаю, чем это закончится, но уверена, что ничем хорошим.

У нее было усталое лицо, видимо, болели глаза. Она со вздохом подняла две фотографии, сложила их вместе.

– Да, волны, – проговорила она, – помнишь, ты мне рассказывал, как тебя когда-то опрокинула волна.

– Конечно, помню, я учился в школе, и мы отправились в поход на острова, ох и наглотался же я тогда воды!

Он посмотрел на нее, удивленный ее памятью, и попытался поцеловать, но она встала и взъерошила ему волосы, потом спокойно собрала все фотографии и сложила в пакетик:

– Вот, они тебе понадобятся.

Вместе с пакетиком и фотоаппаратом, снятым с полки, она подошла к сейфу, где хранились ценные вещи. Генри медленно пошел за ней, приблизившись почти вплотную, так что ему было видно, как она расчищала в глубине место для новых вещей. Ему хотелось притронуться к ней, но он медлил, тут она оглянулась, и он смущенно улыбнулся, застигнутый врасплох. Паула попросила сигарету; поднося ей зажигалку, он спросил:

– Ты хочешь, чтобы я тут остался?

– Разумеется. – Она развеселилась. – Здесь нет никого, с кем бы так привольно чувствовали себя вещи. Ты просто рожден для нашего бюро.

– Ты знаешь, я иногда сам себе кажусь найденной вещью.

– Во всяком случае, очень забавной, – улыбнулась Паула и добавила после короткой паузы: – А как ты смотришь на то, если я приглашу найденыша Генри в рыбный ресторанчик, сейчас моя очередь?

– Согласен, буду очень рад и подумаю, чем мы займемся потом.

– Что ты подразумеваешь под «потом»?

– Потом будет видно.

Паула засмеялась:

– Нас послушать, будто дети разговаривают.

– Ну и что плохого? К разговорам детей нужно относиться серьезно.

Звонок возвестил приход посетителя. Паула лишь произнесла: «Клиент…», и Генри послушно поплелся к окошку выдачи.

Склонившись над рулем, почтальон катил свой велосипед по зацементированной площадке, потом прислонил его к водоразборному крану и открыл раздутую почтовую сумку, пристроенную на багажнике. В ней лежали рассортированные по номерам домов и стянутые резинками пачки писем. Почтальон знал номера всех многоэтажек, знал и многих адресатов на своем участке. Они звали бывшего всегда в хорошем настроении маленького нигерийца по имени Джо, как он и хотел, когда сообщал людям: «Сегодня Джо принес вам радостную весть».

Как охотно и как точно он сделал пас мячом, посланным ему соседским мальчишкой, и как обрадовался, увидев Генри, тащившего в каждой руке по пластиковому пакету к своему подъезду.

– Привет, Джо, – поздоровался Генри, и почтальон ответил с выражением сожаления:

– Сегодня ничего нет, босс, в следующий раз уж точно будет.

Генри отомкнул входную дверь и впустил Джо, который сразу принялся заполнять пустые почтовые ящики жильцов письмами и рекламой; одно авиаписьмо он с торжествующим видом поднял высоко над головой, подозвал Генри и показал на почтовую марку, изображавшую пару ласкающихся леопардов.

– Африка! – гордо воскликнул он. – Намибия, многие передают Джо привет.

Генри кивнул ему и подошел к своей квартире, с удивлением обнаружив, что дверь не заперта.

За его письменным столом сидела Барбара. Она не поднялась, когда он вошел, а лишь с облегчением посмотрела на него и вздохнула:

– Наконец-то. – Генри спросил: «Что ты тут делаешь?» – и услышал в ответ: – Жду тебя.

Генри взял ее руки в свои ладони – вечно ледяные руки – и принялся растирать, чтобы согреть. Она даже не улыбнулась ему и не поблагодарила.