Яков Шехтер - Астроном

Войдя в синагогу, раввин не пошел в свой кабинет, а поднялся на чердак. Там его ожидали десять учеников. Странно, я никогда не думал, что занятия происходит именно там. Наверное, это самое удаленное от любопытных взглядов место.

Раввин велел мне лечь на пол и закрыть глаза. Видимо, так принимают в ученики. Я немедленно повиновался, быстро улегся посреди комнатки, опустил веки и ….

Он исчез, мои дорогие, он растворился среди вечности, став никем, невидимой песчинкой в сонме звездной пыли, но груз его предательства и грузность его горечи остались на моих плечах. Вспоминая прошлые сны, еще и еще раз возвращаясь к подробностям нынешнего видения, я пытаюсь понять для чего поместивший меня здесь, без конца показывает мне один и тот же сюжет. Предательство, предательство, как оно связано со мной, с моей жизнью. Но сначала я должен вспомнить кто я такой. Кто, кто я такой!?

– Ну, что ж, – Кива Сергеевич повертел в руках Мишину линзу. Тяжелый кусок стекла влажно посверкивал, пуская во все стороны разноцветные лучики. – Я бы сказал, что работа близится к завершению. Осталось окончательно определить фокусное расстояние, провести теневые испытания и – на следующий этап.

Он осторожно положил линзу на стол и взглянул на Мишу.

– Мы как-то с тобой говорили про духовные качества астронома, помнишь?

Миша кивнул.

– Помнишь, значит… – Кива Сергеевич лукаво прищурился. – Тогда давай проверим. Что есть главная добродетель астронома?

– Терпение, – без запинки выпалил Миша. – Главная добродетель астронома это терпение.

– А еще?

– Чистый рабочий стол и ладные инструменты.

– Молодец! Хорошая память. Тогда запоминай дальше. Если астроном дает обещание, он всегда его выполняет. Работа со звездами – мелкий, кропотливый труд. Муравьиная работа. Сотни наблюдений, записей, сопоставления, выводы. Ты должен научиться никогда не забывать про обещания. И в первую очередь про те, которые даешь самому себе. Иначе половина трудов пойдет прахом. А сейчас вспомни, что я тебе обещал.

Миша задумался. Действительно, что? Дневник деда вышиб из его головы события прошедших дней, даже последний разговор с Кивой Сергеевичем вспоминался туго, словно процеживаясь сквозь марлю. Что-то про функцию Лагранжа? Да, кажется про нее.

– Вы обещали мне объяснить, как вычислять траекторию перемещения точки, в которой изменяется постоянная Лагранжа.

– Ого! – Кива Сергеевич хмыкнул. – Память у тебя отличная, но нахальство не хуже, чем память. Во-первых, чтобы производить такие вычисления тебе нужно, как минимум, закончить университет. А во-вторых, такого я тебе не обещал. Не мог обещать. Это моя тайна. Сокровенный плод души. Всю жизнь, все свои силы я потратил на это исследование. Не женился, не сплю ночами, ем, что попало, одеваюсь кое-как. И вдруг приходит мальчишка, и говорит – мне обещали!

Миша смутился.

– Ну, мы же именно об этом говорили вчера ночью в обсерватории.

– Об этом, верно. Но не так. Я и без того рассказал тебе более, чем достаточно. Сам факт существования точки перехода уже глубокая тайна, передаваемая из уст в уста, а уж алгоритм расчета…. Бэкон только наметил ход вычислений, проложил дорогу, но математический аппарат того времени давал ошибку в километры. А в нашем случае, это означает, что расчет ничего не стоит. Я сам мошка, былинка летучая по сравнению с Бэконом, но на моей стороне безумный прогресс науки, случившийся за последние двести лет. Того, чего не смог добиться великий монах, достиг я, сидя под куполом бывшего монастыря. Все расчеты и формулы прячутся здесь, Кива Сергеевич похлопал себя по макушке.

– Я специально уничтожал любые записи. Кроме меня этого не знает ни один человек на свете! А ты – мне обещали!

Кива Сергеевич махнул рукой.

– В общем, вспоминай дальше. Речь шла совсем о другом.

Миша поразмыслил еще немного. Больше в голову ничего не лезло.

– Не помню, – признался он.

– Честность, – одобряюще улыбнулся Кива Сергеевич, – еще одна из добродетелей астронома. – Лучше всего мы обманываем самих себя. Строим ложные гипотезы, а затем, не в силах признать их ошибочность, годами остаемся в плену заблуждений. Астроном должен уметь трезво взглянуть на ситуацию и, что еще важнее, честно признать свои заблуждения. Ну, ладно с теоретической частью на сегодня покончено. Прежде чем приступить к дальнейшей работе, поднимись на третий этаж, и в триста девятой комнате отыщи Виктора Ивановича.