Крис Гарднер - В погоне за счастьем

Рано утром я выкрал стеклянный глаз и пришел в школу. С нетерпением ждал начала урока, на котором учитель предложит ученикам показать принесенные предметы. Никто раньше не приносил в класс настоящий стеклянный глаз. В ожидании своей очереди я сидел и широко улыбался.

Неожиданно в коридоре раздались крики и шум:

– Крис! Отдай мне глаз! Верни мой глаз, ублюдок! Я тебе сейчас такую трепку закачу! Отдай мой глаз!

Одноклассники обернулись и уставились на меня.

Крики из коридора доносились все громче:

– Крис, поганый ты урод! Отдай глаз, говорю! Вор – вот ты кто!

Дверь класса распахнулась – и на пороге появилась сестра Фредди. Волосы ее были взъерошены, и все ее тело тряслось от гнева. Она смотрела на окружающих одним глазом, а на месте второго зияла дыра. Как обычно, она была в халате и домашних шлепанцах.

– Отдай глаз! – орала она. Учитель и мои одноклассники онемели.

Я встал и на глазах у всех послушно подошел к сестре Фредди. Казалось, что каждый ботинок весил килограммов сто. Вынул из кармана стеклянный глаз и передал его родственнице. Та сощурила свой единственный глаз, выхватила у меня свой стеклянный и вставила его на место. Потом она развернулась и, продолжая громко меня материть, вышла из класса.

Мне показалось, что наша учительница теряет сознание. Одну из одноклассниц вырвало. По-своему мне все-таки удалось всех удивить, потому что никто в моем классе никогда не видел что-либо подобное.

Дома меня ждали угрозы Фредди.

– Если ты еще раз возьмешь глаз моей сестры, я отделаю тебя так, что ты неделю сидеть не сможешь! – орал Фредди. Этим он меня совершенно не мог удивить, потому что и без этого регулярно порол.

В школе меня начали дразнить и смеяться надо мной. Ребята еще несколько недель пересказывали друг другу историю про стеклянный глаз. Однако, за исключением этого и некоторых других досадных случаев, школьная жизнь протекала нормально, и у меня были хорошие оценки. Я много читал. В то время мне нравились Марк Твен и Чарльз Диккенс. Любил историю и математику.

Но дома меня волновали совершенно другие вопросы.

После возвращения матери из тюрьмы я пытался понять, как повлияло на нее время, проведенное за решеткой, и что было у нее на сердце. Фредди был источником наших бед. Наверное, он был проклятием матери, потому что, сколько бы раз она от него ни уходила, обещая нам: «Все, это последний раз», она неизменно к нему возвращалась. Я даже начал сомневаться, боится ли мать Фредди. Может быть, она оставалась с ним наперекор всему, чтобы доказать, что он не сломит ее. Даже после того, как он дважды упекал ее в тюрьму, она все равно возвращалась к нему. Что мать на самом деле думала по этому поводу, оставалось тайной, которой она не собиралась делиться.

Мать очень редко проявляла недовольство или раздражение, даже в тех случаях, когда я того заслуживал. Однако она умела воздействовать без наказания.

Помню, однажды она пришла домой и подарила мне купленные в Gimbels штаны. Я осмотрел подарок и заметил на нем ярлык с ценой – восемь долларов. Мне надо было поблагодарить мать, а я не сдержался и произнес:

– Бог ты мой, восемь долларов! В дисконтном центре за такие деньги можно купить штаны, ботинки и рубашку. Да и еще на кино осталось бы!

Мать посмотрела на меня с укоризной, взяла штаны и произнесла:

– Мальчик, видимо, тебе еще рано носить штаны за восемь долларов.

Я понял, что больше мне этих штанов не видать. Извиняться было уже поздно. После этого случая начал следить за своими словами. На самом деле грубостям и спонтанным высказываниям я научился у Фредди. Да не только я – все мои сестры. В стрессовой ситуации мы могли быть грубыми. Даже сейчас, через много лет, мне по-прежнему надо быть внимательным и следить за тем, чтобы не сказать лишнего. Не стану утверждать, что мне это всегда удается.

Мать учила меня тому, что и слова, и молчание имеют огромное значение. После того как она отлупила меня телефонным шнуром за украденный из магазина попкорн, ей достаточно было взглянуть на меня с укоризной, чтобы я все понял.

В тринадцатилетнем возрасте мне очень хотелось красиво одеваться. Денег у меня не было, и я решил украсть штаны в дисконтном центре. Думал, никто этого не заметит, если в примерочной надену на себя штаны из магазина, а сверху – свои старые. Кто заподозрит в воровстве мальчика с книжками под мышкой?

Но на выходе из магазина меня остановил менеджер. Он не стал читать мне нотаций, а тут же вызвал полицию. Два белых полицейских затолкнули меня в машину и отвезли в участок. Я стоял перед сидевшим за столом полицейским и видел, как он набирает наш телефонный номер. Жду, что вскоре в участке появится пьяный Фредди в сопровождении матери. Однако, узнав, что я в участке, Фредди только громко рассмеялся. Он сказал, что не собирается меня забирать, и предложил полицейским посадить меня в камеру.