Мейв Бинчи - Серебряная свадьба

Его счастливые родители возвратились к себе в деревню, счастливый дядя вернулся в церковь, и молодой человек остался один, вольный делать со своей жизнью, что ему угодно. Теперь в его распоряжении было большое подспорье — новенький автомобиль.

Грегори сдержал слово — навещал родителей; он лихо подкатывал к домику привратника, ласково трепал уши собакам — детям и даже внукам тех, первых шотландских овчарок, которых так любила его мать. Говорил с отцом о праве и с матерью о своей жизни в Дублине.

Судя по всему, у него было много друзей, как мужчин, так и женщин (с гордостью рассказывала Лора брату), они приходят друг к другу домой и даже готовят друг для друга еду. Лора всегда давала ему с собой хлеб, бекон, хорошей деревенской ветчины ломтями, масло целыми фунтами, иногда специально зажаривала бифштекс и пекла пирог с почками, чтобы сын полакомился у себя в Дублине. Пару раз Джеймс Хёрли даже удивился: интересно, чем, по ее мнению, торгуют продовольственные магазины в районе, где снимает квартиру его племянник. Но вслух ничего не сказал. Его сестре было в радость чувствовать, что она, как и прежде, заботится о красивом сыне, которого произвела на свет. Зачем препятствовать этому хорошему, доброму чувству? Как говорит его племянник, в этом нет смысла.

Практически никогда не совпадало так, чтобы они с Грегори одновременно гостили в доме у Лоры. По выходным священник никогда не бывал свободен: в субботу — исповеди и посещения домов прихожан, в воскресенье — приходские мессы, вызовы к больным и вечернее благословение. Но когда он выбирался к Лоре и Алану с ночевкой посреди недели, он видел, что радость, которую приносили им визиты сына, совершенно затмевала то, что можно было бы счесть эгоизмом в его поведении.

Лора с восторгом расписывала, как охотно Грегори пользуется тем большим красным мешком для грязного белья, который она ему сшила, как часто он бегает на кухню и запихивает его содержимое в их стиральную машину.

Она говорила об этом с гордостью, будто это стоило ему большого труда. Она только забывала упомянуть о том, что сама вынимала белье из машины и вывешивала сушиться, сама гладила его рубашки, сама все укладывала ему в дорогу и оставляла в готовом виде на заднем сиденье его машины.

Алан говорил, что Грегори с большим удовольствием ходит с ними по субботам обедать в гольф-клуб, хвалит тамошние вина и хорошую еду.

Отец Хёрли удивлялся, почему Грегори хотя бы изредка не отвезет родителей на машине, которую они ему купили, в какую-нибудь гостиницу неподалеку и сам не угостит их обедом.

Но, как обычно бывает, нецелесообразно было поднимать такие бестактные вопросы. И потом, вспоминал он с чувством вины, ему самому в прежние времена никогда не приходило в голову угостить сестру обедом, доставить ей такое удовольствие. Впрочем, он имел в свое оправдание обет бедности, но были вещи, о которых он просто не думал. Может быть, в молодости все мы такие.

Грегори всегда был душой компании. Он мог говорить без умолку и при этом ни о чем. Таким определением можно похвалить человека, а можно и оскорбить. В случае Грегори это вызывало у окружающих только восторг и восхищение.

Иногда Грегори ездил с дядей купаться в Сэндикоув, на мужской пляж Форти-Фут. Иногда заходил к отцу Хёрли, в его дом при церкви, промочить горло и, подняв к вечернему свету стакан прекрасного уотерфордского [8] Уотерфорд — город в Ирландии, где в период с 1729 по 1851 г. изготавливали высококачественную хрустальную посуду. хрусталя, любовался игрой золотистого виски в его гранях.

— Хорошая штука аскетизм, — говорил он со смехом.

Невозможно было на него обижаться, и только самый отъявленный скряга заметил бы, что сам он никогда не принесет бутылочку виски, чтобы пополнить дядин запас, не важно — аскетический или нет.

Визит племянника посреди ночи явился для отца Хёрли полной неожиданностью.

— У меня маленькие неприятности, Джим, — сказал он, едва переступив порог.

Ни тебе «дядя», ни извинения за то, что поднял тебя с постели в три часа ночи.

Отцу Хёрли удалось успокоить престарелого кюре и не менее престарелую экономку и загнать их обратно в спальни. «Чрезвычайная ситуация, я сам разберусь», — объяснил он. Вернувшись в гостиную, он увидел, что Грегори уже налил себе большую порцию. Глаза парня слишком ярко блестели, на лбу выступили капельки пота, по виду он уже и без того порядочно набрался. — Что стряслось?