Александр Житинский - Фигня

Ольга вдруг почувствовала непосредственную телепатическую связь с возлюбленным. Она увидела мысленным взором, что Иван сидит в какой-то пещере и пьет из стакана темно-коричневую жидкость, похожую на «фигню». Но при этом морщится.

Исидора, вероятно, тоже увидела бы Вадима, если бы не кабардино-балкарцы, которые, воспарив, с двух сторон подлетели к ней, как небесные ангелы с усиками, и принялись что-то жарко шептать – один по-кабардински, другой по-балкарски. Исидора обоих отлично понимала, но сделать для них ничего не могла. У нее уже были другие планы.

Не воспарил один Максим. Он понуро стоял у стола, сняв генеральскую фуражку и вытирая беретом пот со лба. «Не промок бы чек…» – с тоской подумал он, глядя на влажный берет. Чек мог скоро понадобиться, ибо после объяснений Брусилова у Максима созрел собственный план действий.

А собравшиеся, допив эликсир любви, взялись за руки, окружив стол живым кольцом, и Брусилов затянул красивым баритоном:

Все дружно и с готовностью подхватили ритуальный гимн народной деревни:

«Голову – Пересу, Вадиму – коня, – переводила про себя донья, – Ивану – денег, но не все… – ведь и про меня нужно не забыть!»

Оставив опешившего министра обороны у бруствера, интерполовцы устремились в сельву, на которую уже опускались стремительные тропические сумерки. Они обогнули скалу и углубились в непроходимую чащу, которая с каждым метром становилась все влажнее. Под ногами зачавкало. Почва колебалась.

– Болото, что ли? – догадался Иван.

Вадим выстрелил в воздух для острастки. Где-то вдали послышались крики и улюлюканье правительства.

– Догоняют, – сказал Вадим и выпалил снова.

– Вперед! – скомандовал Иван.

Но не успел он сделать трех шагов, как почва разверзлась под ним, и Иван по пояс провалился в трясину.

– Вадим, помоги! – крикнул он, держа винтовку над головой.

Вадим бросился к нему и тоже провалился в двух метрах от товарища. Они торчали из болота, как два грибка-подберезовика, и не могли ничего поделать. Трясина медленно засасывала их.

– Пропали, Иван, – сказал Вадим.

– Пропали, Вадим…

Шум кабинета министров нарастал, уже стали слышны отдельные голоса: «Господа, может, хер с ними?!» – фальцет министра торговли. «Я вам покажу хер с ними!» – бас министра обороны.

Но хер действительно был с ними. Херовое положение, лучше не скажешь.

Внезапно из-за большого валуна, торчавшего неподалеку, появился странный волосатый человек, одетый в звериные шкуры. Он был поразительно похож на Робинзона Крузо. В руках он зачем-то держал старинный фотоаппарат на треноге.

Робинзон крадучись приблизился к терпящим бедствие и с интересом принялся их разглядывать.

– Спасите нас, пожалуйста, – попросил Иван.

– Министры? – осведомился незнакомец.

– Нет.

– Откуда же вы?

– Из России, – сказал Вадим.

– Здесь все из России, – желчно парировал Робинзон. – Чем занимались в России?

– Я в милиции служил, а он из КГБ, – простодушно доложил Иван.

Незнакомец злорадно рассмеялся и не торопясь стал устанавливать треножник фотоаппарата.

– Если можно, поторопитесь. Нас засасывает, – предупредил Вадим.

Незнакомец не обратил на это внимания, а продолжал готовиться к съемке.

– Фотография века! – сообщил он. – Гибель русских ментов в амазонских болотах!

– Вы разве не собираетесь нас спасать? – встревожился Вадим.

Они с Иваном были уже по грудь в трясине.

– Вот именно, – кивнул Робинзон.

– Но это негуманно!

– Примерно то же самое я говорил на допросах, – сказал Робинзон. – И еще международное право поминал… Не шевелитесь! Снимаю!

Он щелкнул затвором, потом уселся на камень, закурил. Интерполовцы продолжали тонуть со скоростью пять сантиметров в минуту.

– А что вас сюда принесло, если не секрет? – осведомился незнакомец.

– Мы боремся с Пересом де Гуэйра, – сказал Вадим.

– Хм… Это меняет дело, – вздохнул Робинзон. – Придется спасать.

Он отвинтил фотоаппарат от треноги и протянул один ее конец Вадиму. Тот ухватился за нее и с большим трудом выбрался из трясины. Вместе с незнакомцем, пользуясь той же треногой, они вытянули Ивана.

Оба интерполовца были в грязи и ряске.