Александр Житинский - Не уезжай ты, мой голубчик!

Барбара переводила взгляд со старика на Стебликова, не понимая – о чем они говорят.

– Мистер Погорельский, – указал на старика Андрюша, – является председателем кооперативного сообщества «Информатика-сервис». Хочет открыть совместное предприятие…

– О, это интересно!– оживилась Барбара.

Стебликов внимательно изучал визитку старика.

– Может быть, вашу фирму заинтересует это предложение?

– Я передам это нашему президенту, – сказала Барбара.

– Она передаст президенту, – перевел Андрюша.

– Соединенных Штатов? – удивился Алекс.

– Нет, фирмы… А ваш друг, между прочим, программист. Работает с компьютерами, – несколько игриво обратился Андрюша к Барбаре, кивая на Стебликова.

– О-о… Должно быть, он много получает?– уважительно сказала она.

– Угу. Навалом, – кивнул Андрюша, зевая.

– К сожалению, моя визитка осталась в купе…– начала Барбара.

– Ничего, мы запишем, – Андрюша достал записную книжку и авторучку. – Продиктуйте, пожалуйста, адрес фирмы.

– Бостон. Рочестер-стрит, бокс «В», 1752. Телефакс «Инди, 789—345», – сказала она. – Барбара Мерфи.

– Барбара Мерфи, – повторил он.

Стебликов занервничал. Разговор пошел не по тому руслу. Так хорошо все началось! Он почувствовал, что трезвеет. Стебликов положил руку на плечо Барбары, как бы давая понять – кто истинный хозяин этой женщины. Она сразу отбросила деловитость, прильнула к нему. Алекс растроганно улыбнулся.

– Андрюш, покурить не хочешь? – со значением обратился старик к своему молодому другу.

– Я спать хочу, – сказал Андрюша.

– Пойдем, пойдем покурим… Вам полчаса хватит? – улыбаясь, обратился старик к Стебликову.

– На что? – растерялся тот.

– Но мы же понимаем… Женщина готова. Не смущайтесь, такое раз в жизни бывает… Все люди, – говорил старик, выпроваживая Андрюшу, который весьма неохотно покидал купе.

– Нет, но как же… – пролепетал Стебликов.

– А вы мне понравились, обязательно позвоните. У нас будете иметь втрое больше, – уже в дверях обернулся Сергей Ильич к Стебликову.

Барбара как бы дремала на плече Алекса.

– Желаю счастья! Гуд найт! – старик вышел в коридор и закрыл за собою дверь.

Барбара открыла один глаз, посмотрела снизу на Стебликова и вдруг рассмеялась. Стебликов, напротив, нахмурился. Она метнулась к выключателю, и синий ночной свет озарил купе.

Барбара обняла Стебликова, они вновь поцеловались, но Алекс был какой-то вялый. Завод кончился.

– Они уступили нам купе на всю ночь?– спросила она.

– Я не понимаю… Донт андерстенд.

– Они сейчас вернутся?– она знаками перевела себя.

– Через полчаса, – нехотя сказал он. – Половина часа.

– О’кей! – деловито сказала Барбара и принялась стягивать с себя одежду.

Алекс сидел нахохлившись.

– Ну что же ты, Алекс? У нас мало времени, – сказала она, притягивая его к себе и целуя.

Он поцеловал ее, стягивая с себя куртку. Она лихорадочно помогала ему, расстегивала пуговицы на рубашке, шепча:

– Ай лав ю… ай лав ю… Я хочу тебя, Алекс…

Он вдруг резко вскочил на ноги, начал застегивать пуговицы:

– Нет!

– Почему?– спросила она.

Барбара полулежала перед ним в синем свете ночника – обнаженная до пояса, в расстегнутой юбке. Он уселся на противоположную полку. Барбара остервенело дернула молнию на юбке – ту заклинило.

– Почему? Почему ты не хочешь? Я люблю тебя, ты так хорошо пел… Мы с тобой взрослые люди, мы имеем на это право… –говорила она чуть не плача.

Алекс схватился за голову.

– Я хочу тебя. Ай лав ю!.. Но я не могу. Понимаешь? Импоссибл!

– Почему? Ты болен?.. Неужели у тебя СПИД?– испугалась она.

– У меня ничего не получится. Потому что я – несвободный человек, понимаешь?! – закричал он. – Я боюсь! Я работаю в секретной конторе, у меня первый допуск. Тебе этого не понять. Мне с иностранцами вообще видеться нельзя! А трахаться – тем более! Я подписку давал… Господи, что я говорю!..

Он уселся рядом с нею, погладил по плечу.

– Барбара, милая… Прости меня. Но здесь – не могу. Чужая постель. Эти сейчас вернутся… Просто – не получится. Понимаешь?

Она непонимающе глядела на него, потом догадка озарила ее лицо.

– Я понимаю, у тебя семья. Ты любишь жену… Ты не можешь ей изменить. Я уважаю тебя за это… Но то, что мы хотели сделать, не повредит твоей жене… Ты по-прежнему будешь любить свою жену. Но у тебя останется память обо мне…