Мари Осмундсен - Земные заботы [Сборник]

— Да, девочка весит ровно девять фунтов. Говорят, у нее длинные черные волосы и совершенно черные брови. Она в отделении для новорожденных, потому что у Хабибы оказалась сахарная болезнь — вы об этом знали?

— Нет.

— Но все говорят, что девочка просто замечательная.

— Ну что ж, девочка так девочка, значит, так решил Аллах.

Что-то поделывает сейчас Захариас в своей Гренландии? Каким искушениям подвергается? Неужели двум гренландцам вместе лучше, чем гренландцу и датчанке? А может, у них там есть какой-то особый гренландский способ?

Только бы он не привез оттуда венерическую болезнь.

Мария тоскует по мужчине. Ночами ей представляется, что рядом с ней под одеялом кто-то лежит. Его прохладное тело прижимается к ней. Огромный живот не мешает ей представить и все остальное.

Да, не только тревога при мысли о маленькой жизни, которую она носит в себе, не дает ей спать. Ее мучит потребность в общении с мужчиной. И эта потребность все растет. Она растет и усиливается с каждой мерцающей черно-белой ночью. Она толкает ее вперед, вперед к освобождению, когда ребенок наконец выскочит из ее тела.

Жалкое снотворное! Оно совсем не действует. Мария вертит головой на подушке. Подтыкает угол одеяла под бедро, чтобы удобнее было лежать на боку. Ребра будто стянуты обручем. Даже дышать трудно.

Эта ночь никогда не кончится. Жалюзи закрывают вид из окна. Если б можно было хотя бы увидеть звезды и турецкий полумесяц над Тагенсвей.

Тенна похныкивает во сне.

Поздним утром Мария вскакивает, зажимая рот, чтоб не закричать. Ей приснилось, будто она идет в родильное отделение, которое смахивает на крытую галерею в большом старинном доме. Она идет в надежде, что ей разрешат войти в палату, где лежит Хабиба.

Сероглазая помощница акушерки со стрижкой под пажа выходит в коридор и гостеприимным жестом приглашает Марию зайти.

На столе под грудой толстых одеял лежит Хабиба и смотрит большими встревоженными глазами. У нее роды. Но она не шевелится.

Мария карабкается к ней на стол и тут же падает вместе с Хабибой на пол. Так и лежат они обе в куче одеял.

Хабиба смотрит на нее, немая от горя.

Ночь с субботы на воскресенье. Еще темно. Вероника проснулась в своей постели в отделении интенсивной терапии от ощущения, будто что-то лопнуло. Напряженность в животе вроде бы спала, а под спиной тепло и сыро. Она села в постели. Сна ни в одном глазу. Зажгла лампу над кроватью и откинула одеяло. Простыня мокрая. Воды?

Отошли воды, значит, время твое пришло. После всех этих долгих месяцев — какое счастье! Она дергает шнур в изголовье. В палату неслышно входит ночная дежурная.

— Кажется, у меня отошли воды.

— Можно посмотреть?

— Вот, смотри, немножко красноватое.

— Это воды. Ну что ж, с Богом…

Завернувшись в желто-оранжевый махровый халат, Вероника ходит взад и вперед по палате в родильном отделении. От двери, мимо специального высокого стола, на котором она будет рожать, к окну. От окна мимо стола снова к двери. Медленно туда и обратно, чтобы возобновились схватки.

В окне смутно различаются очертания других больничных зданий. В нескольких окнах уже горит свет. При виде их на душе становится теплее.

В дверях показывается ночная дежурная.

— Ну, как дела? Схватки начались?

— Ага, начались.

— Хорошо. Теперь постарайтесь уточнить промежутки между схватками — сколько времени проходит от одной до другой.

На стене против стола висят часы. На них пять минут девятого. Больница понемногу оживает. Белые халаты парами наискосок пересекают двор.

Слышится какое-то приглушенное урчание. Голуби, что ли? Воркуют на карнизе под окном? А может, это женщины кряхтят и стонут где-то рядом? Небось не одна она здесь роженица. Как бы хотелось услышать из соседних палат еще какие-нибудь звуки!

Когда начинается схватка, Вероника, как ее учили, наклоняется, опираясь на стол, чтобы расслабиться.

В углу детская кроватка на колесах, Вероника не раз уже заглядывала в нее. Одеяльце в красную клетку и желтое пушистое покрывало. К бортику привязана полоска белой ткани с написанным от руки номером.

Значит, они уверены, что ребенок появится, — вроде как иначе и быть не может.

— Вы не устали?

— Устала. Ноги устали.

Ночная дежурная прикрывает дверь.

— Мы решили поставить вам капельницу, чтобы стимулировать схватки. Раз воды отошли, значит, уже недолго ждать, скоро начнутся роды. Давайте пока запишем ваши данные.